Д-р

Живота. У тебя в голове все запуталось, и ты сам не знаешь, что плетешь, и Мара – недаром она твоя Сестра. И ум у вас одинаков! Что вы, сумасшедшие или пьяные? Когда же так бывало – хотел жениться на министерской дочери, а женился на Кларе. Та принесла бы в приданое виадуки, километры, тоннели, а эта – Пепика!.. (Маре.) Ты, ты, ты виновата! Ты его избаловала. И теперь опять ты вбила себе в голову Клару с Пепиком! Но запомни, и он пусть запомнит, пока я жив – не разрешу! Понимаете? Не разрешу! (Кипятится еще больше.) Всех вас в сумасшедший дом отправлю: и тебя – раз в твоей голове все перепуталось и ты мне этот план составил, и тебя – раз ты выдумала, что «невестка» хорошая и скромная», и того, кто берет себе чужую жену. Всех запрячу в сумасшедший дом!.. Запрещаю, понимаете, запрещаю!..

Мара. Живота, ради бога, успокойся!

Живота. Сами вы успокойтесь. Я успокоюсь, когда сойду с ума! И это будет, увидите. Вот уж и теперь в голове что-то переворачивается!

Мара. Иди отдохни немного в этой комнате.

Живота. Разве среди вас отдохнешь? Нет, дай мне ключ от этой комнаты. (Показывает на комнату справа, где собрались все посетители.)

Mapa. Она не заперта.

Живота. Знаю, что не заперта, но ты дай мне ключ. Я запрусь там, чтоб никто меня не беспокоил. Оставьте меня в покое, иначе я сойду с ума! (Берет у Мары ключ и входит в комнату направо; раздается его отчаянный крик и галдеж посетителей; необыкновенно взволнованный, он выскакивает обратно и запирает за собой двери.) О господи, да это же настоящая засада! (Своим.) Неужели вам не жаль отца? Ведь вы знаете, что у меня больное сердце, как же вы могли пустить меня в это осиное гнездо!

Из комнаты слышны стук и крики.

Мара. О господи, Живота, зачем ты их запер?

Живота. Они там все, они разорвут меня, спасите меня!..

Снова слышен стук.

Милорад. Нельзя же их держать взаперти! Дай мне ключ!

Живота. На, но ты сам с ними и разговаривай, я не хочу с ними говорить. (Дает ему ключ и, утомленный, падает в кресло.)

Милорад открывает двери, и все врываются в комнату.

XXIII

Госпожа Драга, Сойка, Сима, госпожа Протич, госпожа Спасоевич, Райсер, те же.

Драга (разъяренная, как и все остальные, подходит к Животе). Вы лишаете нас свободы! Но об этом мы еще поговорим, а теперь я пришла сказать вам, чтобы вы выбросили из головы все километры!

Живота бессмысленно смотрит на нее и не говорит ни слова.

Дамы (одновременно). Мы, сударь, уполномочены чрезвычайным собранием Совета управления детского приюта номер девять требовать у вас удовлетворения за вчерашнюю историю.

Живота бессмысленно смотрит на них.

Спасоевич. Самое меньшее, что вы можете сделать, это извиниться перед нами.

Протич. Притом письменно извиниться.

Живота бессмысленно смотрит на них.

Сойка. Я и господин Сима пришли, но… нужно поговорить наедине. Если хотите, пройдемте в другую комнату.

Живота бессмысленно смотрит на нее.

Райсер. Я пришел проститься, сегодня вечером и уезжаю в Афины.

Живота бессмысленно смотрит на него.

Все из правой комнаты. Но, сударь, ваше молчание еще не значит…

Живота (вскакивает). Что же вы от меня хотите? Хватит, я больше не могу, оставьте меня в покое, у меня своих мук довольно!

Дамы. Это ваше личное дело.

Живота. Мое? Так пусть же и ваше будет. Я всем скажу, пусть весь мир слышит, пусть весь мир смеется над моими страданиями, над позором моего сына!

Милорад. Но, отец!..

Живота (разъяренный). Пусть весь мир слышит: мой сын хочет жениться на авантюристке, на женщине легкого поведения!

Общее удивление.

Милорад. Отец, что ты говоришь?

Ж и в от а. Я это докажу.

Милорад. Докажи, но при ней, при женщине, которую обвиняешь, докажи! (Идет к двери налево.) Клара, Клара, идите сюда!

XXIV

Клара, те же.

Милорад (после появления Клары, отцу). Говорите!

Живота. И буду говорить! Ты сам спроси эту даму, пусть она тебе скажет, кто такой этот (смотрит в заявление, которое было у него в кармане) Иоганн Вольфганг Гёте!