d6c21ba5c95943a6a028b6d5918accde

- Ну, Сила не подсказала мне, что там, внизу, Кеноби и Люк… Наверное, история тогда пошла бы по совершенно другому пути… Но — мы взяли на борт Лею, и я не знал, что она — моя дочь. А потом мы привезли девушку на станцию. Да, я допрашивал её с помощью разных препаратов — но ей не было причинено серьёзного вреда. А потом Таркин предложил ударить по Алдераану… Безумец! Я пытался отговорить его, но всё было бесполезно. Тогда я придумал кое-что… Во флоте у меня был очень большой авторитет — так что я отправил много транспортов на планету — вывезти как можно больше людей с Алдераана. Разумеется, их не хватило бы — и тогда я пошёл к Лее. «Сенатор, — сказал я. — Сейчас мне не нужны координаты вашей базы. Сейчас мне нужны частоты для связи с вашими начальниками…». «Но зачем?» — спросила она. «Затем, что Таркин хочет расстрелять Вашу родную планету.». «Но зачем? Ведь Алдераан — мирная планета! У нас даже оружия нет!». «Поверьте, он это знает. Ему важно запугать всех своим детищем. Он не понимает, что так он просто озлобит Сопротивление ещё сильнее!». «Хорошо, чем я могу помочь?» — спросила Лея. «Мне нужны только частоты для связи с командованием Сопротивления. Хочу попросить корабли для эвакуации населения Алдераана и у них». И Лея дала мне нужную мне информацию. И население планеты удалось спасти. «Звезда смерти» выстрелила — но погибших почти не было. Хотя Таркин этого и не знал. А потом на станцию высадились Люк, Хэн и Кеноби. Я тогда попытался узнать у своего бывшего учителя, зачем он бросил меня умирать на Мустафаре — но диалога, скажем так, не получилось. И я убил его…

- Сожалели об этом? — спросил я.

- Да, наверное… В том, что случилось со всеми нами — есть и его и моя вина. Палпатин переиграл всех нас…

- А потом?

- Потом, когда Таркин решил проследить за кораблём Хэна, мы взяли курс на Явин. Ну, когда повстанцы атаковали станцию — я понял, что они знали, что делают. И хотя я честно пытался остановить атаку — было понятно, что они своего добьются. Так что, когда меня выбросило из Каньона — и мой истребитель потерял управление, это было даже хорошо. Станция должна была погибнуть…

- А люди? Там же было около четверти миллиона человек…

- На самом деле — меньше. Намного меньше. Станция не была укомплектована до конца, да и те успели воспользоваться спасательными капсулами. Со всей станции погибло человек двадцать — самые упёртые. И Таркин среди них.

- То есть вот как… Ясно… А как же Вы спаслись на второй «Звезде смерти»? — спросил я. — Вы же там дрались с Люком в тронном зале Палпатина…

- Это в кино было? — спросил Люк. Я кивнул.

- Нет, на самом деле ни меня, ни Люка там не было, — сказал Анакин. — К тому времени моя вера в Палпатина уже ослабла настолько, что, когда он приказал мне привезти Люка к нему — я на самом-то деле не очень и старался. Да, мы дрались на Беспине — но я сознательно дал мальчику уйти…

- А рука? — вырвалось у меня.

- А что рука? — буквально в один голос спросили отец и сын.

- Не отрубили руку?

- Разумеется, нет, — сказал Анакин. — С какой это радости? Я просто сказал, что я его отец, Люк не поверил, я сказал, что Сила подскажет путь… А потом Люк провалился в шахту. Я очень волновался, кстати…

- Да, — сказал молодой Скайуокер. — Я просто не поверил ему. Я был так сильно потрясён этими словами, что не понял ни интонации, ни тона. Я думал, что мне пытаются давить на психику — и упал в шахту… Но Лея спасла меня…

- То есть, если я всё верно понимаю, то на Эндоре Вы просто саботировали все приказы Палпатина? — спросил я.

- Именно, — ответил Анакин. — Когда «Тидириум» прибыл в систему Эндора, я уже знал, кто там. И когда Палпатин сказал мне увести флот на другую сторону орбиты Эндора, я так и сделал. Когда он сказал мне ждать на «Палаче» — я спустился на планету. Я лично снял гарнизон генератора щита — и послал их прочёсывать джунгли там, где никогда никого не было. Силы повстанцев подошли совершенно с другой стороны. А Люк тогда сам нашёл меня. Его любовь ко мне помогла мне сделать последний шаг назад, на Сторону Света. «Звезда смерти» была взорвана вместе с Палпатином. Флот попытался вмешаться в это дело — но я приказал сдаться, ведь умирать не было больше никакого смысла. Мой приказ первым принял Пьетт — всё же он весьма исполнительный офицер — а с ним и большая часть флота. Некоторые, конечно, пытались не подчиниться приказу — но они оказались в меньшинстве…

- А потом?

- А потом выяснилось — что я, вроде как, главный претендент на трон. Но власть меня никогда не привлекала. Я передал её Мон Мотме. Она было хотела переименовать Империю назад в Республику, но я посоветовал ей этого не делать. Переименование и реорганизация влетели Палпатину в такую сумму, что даже говорить страшно. Мотма решила согласиться. Так что — теперь у нас конституционная монархия — и она, вроде как, Императрица.

- И как она?