d6c21ba5c95943a6a028b6d5918accde

По всей видимости, это и был здешний начальник. В его внешности не было ничего, что вызывало бы хоть какое-то уважение. Низкого роста, стриженные «ёжиком» седые волосы, низкий лоб, голубые глаза… Ну, полковник… Учитывая, что у меня самого были такие же погоны, никаких причин раболепствовать перед ним я не видел. К тому же, здесь я был вообще совершенно гражданским человеком, так что…

- Не вижу такой необходимости, — спокойно ответил я.

Смотрел я несколько раз американское кино, где действие происходило в каком-нибудь баре, и главный герой делал замечание местному крутому или известному бандиту. Окружающие сразу старались сделаться как можно тише и незаметнее… Вот здесь и сейчас я наблюдал примерно то же самое. Мой начальник буквально вжался в своё рабочее место, стараясь буквально провалиться в свой монитор. Женщина-инженер, которая сидела рядом с дверью, но с другой стороны кабинета, буквально ушла под свой стол. Я с начальником отдела остался один на один… И началось…

- Да как ты смеешь так со мной разговаривать! Ты кто такой есть?

Разумеется, ответов эти слова не требовали. И это было ещё не самым интересным. После этих слов полковник разразился отборным многоэтажным матом. Вот честно, я прослужил в нашей организации уже не один десяток лет. Видеть и слышать мне приходилось разное. Да, в бою порой пилоты выдавали такое, что у противников уши (у кого они были) сворачивались в трубочку. Да, порой при разговоре с каким-нибудь ветераном частенько приходилось слышать все эти «на» и тому подобные слова. И да, крепкое слово в бою порой разит не хуже орудий главного калибра. Но! Никто никогда не матерился специально, чтобы оскорбить или унизить кого-то из своих. Даже если кто-то из подчинённых в нашей организации косячил или делал что-то нехорошее — на него никто не орал вот так — с целью унизить. В конце концов, была такая вещь, как офицерский кодекс чести, и никто не хотел его нарушать только потому, что ему так нравилось ругаться матом. Так что полковник только что выставил себя не офицером, но подонком. Самым настоящим грязным подонком. Только вот ему на это было плевать. Личный состав его боялся, так что никто бы никогда не призвал его к ответу. Так и было. До сего дня.

Когда полковник умолк (видимо, у него просто кончился воздух в лёгких), я встал с кресла и тихо и спокойно сказал:

- Вот то, что сейчас тут прозвучало, показало, какой Вы на самом деле офицер!

Остальные обитатели кабинета попытались стать ещё незаметнее, хотя мне казалось, что дальше уже просто некуда. Полковник стоял, как поражённый молнией (какой-то гражданский посмел ему, Начальнику, сделать замечание!). Я даже подумал, что его сейчас хватит удар. Оказалось, что нет, не хватил…

- Аряев! — буквально прошипел он. — Быстро в мой кабинет! Тебе конец! Ты доигрался!

- Да с удовольствием!

Начальник нёсся по коридору так, как будто за ним кто-то гнался. Я просто тихо шёл следом. Мне спешить всё равно смысла не было — на мой один шаг начальник делал три. Вот и приёмная. Секретарша Инна сидит и мысленно злорадствует (прочесть её ауру было нетрудно). Кабинет. Начальник садится в своё роскошное кожаное кресло. Я стою около двери. И как же это хорошо, что её можно запереть изнутри!

- Ты что себе позволяешь! Ты вообще отдаёшь себе отчёт, что я могу тебя не просто выгнать, а сделать так, что тебя посадят за какую-нибудь фигню? Я вообще вашего брата за людей не считаю!

Вот это он завернул! Просто шикарно! Только вот, дядя, твоим влажным мечтам сбыться не суждено… Увы… Хотя, для кого как, конечно. И я начинаю. Делая характерный жест:

- Вы больше никогда не будете ругаться или разговаривать матом! Это непрофессионально!

- Я больше никогда не буду ругаться или разговаривать матом. Это непрофессионально…

- Вы — полное ничтожество — и будете вечно помнить об этом!

- Я — полное ничтожество и буду вечно помнить об этом…

- Больше никаких субботников — а если надо, то для этого есть аттестованные сотрудники!

- Больше никаких субботников — а если надо, то для этого есть аттестованные сотрудники…

- Больше никаких наездов на вольнонаёмных работников!

- Больше никаких наездов на вольнонаёмных работников…

- Больше никаких наездов на Аряева лично!

- Больше никаких наездов на Аряева лично…

- Очень хорошо. Так я могу идти?

- Иди.

- Благодарю Вас.

Да… Первое, что я увидел — это глаза секретарши. Они были огромными от удивления и полного непонимания происходящего…

- Тебя не уволили? — как-то даже с отвращением спросила Инна.

- А тебе бы этого сильно хотелось? — задал я встречный вопрос.

- Да. Толку от тебя…

- Как и от тебя, — ответил я, направляясь к себе.

Меня встретили молчанием. Когда оно подзатянулось, начал было майор:

- Ну что, тебе влом встать что ли было?

- А я был обязан? Где это вообще сказано?

- Так тебя же того, уволят сейчас…

- Кто это сказал?

- Так когда вы уходили, он же собирался…

- Но не смог. Здесь ему не его дом, чтобы вести так себя!

- Но он же Начальник! — как-то благоговейно сказал майор.