Да

– Я тоже люблю это созвездие. Правда, в прошлом месяце его было видно получше, – она открыла окно и вскарабкалась на подоконник, – Если тебя не беспокоят раны, полезли на крышу, посмотрим на него.

– Давай! – оживился Инг.

Они забрались на крышу, перебираясь по крупным кирпичам здания госпиталя. Небо над ними было нескромно чистым, не прикрывая ни единым облачком все свое звездное великолепие. Все семнадцать звезд созвездия Росомахи ярко сияли над ними. Несколько минут они молчали, любуясь небом и ночью.

– Али, – позвал Инг, – ты сказала, что Царице Ягуаров, тебе то есть, служит сильнейший светлый. Я думал, самый сильный светлый это наш Хан. Неужели..?

– Нет, я сказала не «сильнейший», а «один из сильнейших». Конечно, Хан мне не служит, это невозможно. Но таким же сильным светлым началом, как Хан обладает еще и Харар.

– Харар! – воскликнул Инг, – Это тот парень, которому Хан поставил такую же печать, как своему сыну, и передал самую сильную светлую чакру?

– Вообще-то первый Харар и был сыном одного Хана. Младшим. Хан исхитрился поставить печать Света не только своему старшему сыну, как должен был, а им обоим. Власть, как и полагается, продолжала передаваться внутри ханского рода, а от младшего сына Свет перешел к его лучшему воину. Тот перед смертью поставил печать своему другу, и так далее. Короче, так и появились Харары – обладатели сильной светлой чакры, не принадлежащие к ханской семье.

– Значит, они так всех могут сделать светлыми?

– Эта специальная печать устроена так, что Харар может быть только один, – она произнесла это очень уверенно, но тут же тише добавила: – Я сама толком не могу объяснить, почему так должно быть, и как все это устроено. Спроси лучше у Николаса. Сейчас ведь он Харар.

– Николас?! – Инг смотрел на нее во все глаза, – Алекс мне ничего не говорил! Я знал, что наш учитель крут, но не настолько же! От кого, интересно, он получил свою печать?

– Я не знаю.

Али смущенно улыбнулась, и неожиданно ее взгляд выдал все ее чувства. В ее глазах была влюбленность, преданность и восхищение.

Инг застыл, пытаясь осознать свое открытие. Не теряя ни секунды, Али поцеловала его в щеку и исчезла.

***

Когда Максим очнулся, еще до того, как он смог открыть глаза, в его голову стали ввинчиваться звуки капающей с потолка воды. Уже через минуту это стало здорово раздражать. Злость встряхнула нервы и позволила расширить рамки восприятия: он ощутил холодный камень и сквозняк. Его руки и ноги были скованны, а сам он лежал на полу тюремной камеры. Все его тело ныло и горело после боя с Ингом. О помощи медиков заключенные по статье «дезертирство» и мечтать не смели. Максим кое-как сел, облокотившись на стену, и сплюнул густой красной слюной. Отяжелевшие веки накладывали на скромный интерьер камеры мутную сетку густых ресниц.

Вдруг за дверью послышались шаги. Макс сразу понял, что зайдут именно к нему. Ему стало противно при мысли о том, что сейчас придется слышать чей-то голос. Открылась мерзкая скрипучая дверь, и стражник ввел черноволосую девушку.

– Я всегда знала, что оба моих брата рано или поздно окажутся в тюрьме, – сказала она и улыбнулась.

– Ты кто такая? – с трудом проговорил он.

– Я Лина Дард, сестра твоя.

– Моя сестра мертва, – голос Макса оставался ровным и тихим, но он был готов вывалить на незнакомку целый спектр эмоций: от гнева до крайнего любопытства.

– Я абсолютно жива, – улыбнулась она, – Ты мне не рад?

– Не смей даже упоминать мою сестру. Что тебе надо?

Максу пришлось приложить усилие, чтобы сфокусировать зрение на образе девушки. Такая же астеничная, смуглая, как он сам, с длинными черными волосами. Яркие черные глаза, аккуратные широкие брови, вздернутый нос – все в точности, как у его родной сестры Лины.

– Ты ведь сам уже понял, что я не лгу, – она присела на пол рядом с ним, – Что с тобой произошло?

– Теперь уже не знаю, – выжал Макс, – Я хотел уйти из деревни, чтобы найти Айрана. Он ведь убил мою сестру! Постой, я ведь сам все видел!

– Наш старший брат убил меня? Как такое могло быть? В иллюзии, которую сотворил Айран, меня убивал вор! Так он мне сказал, по крайней мере.

– В какой иллюзии? О чем ты? Хотя не важно, я плохо соображаю. Расскажешь мне все потом, я могу вырубиться.

– Ты совсем плох, брат. Надо тебя отсюда вытаскивать. Мне ужасно жаль, что я не владею исцеляющей чакрой. Все, что я могу для тебя сделать – забрать в Ад. Но придется дать тебе силу Шегана7, чтобы ты там выжил в таком состоянии.

– То есть ты усилишь мое темное начало?

– Да, ты еще кое-что соображаешь. Тебе сейчас не продержаться даже на самых верхних Уровнях Ада. Так что я переведу твое темное начало на вторую ступень. Это должно быть безопасно.

– Почему ты сомневаешься? – с трудом проговорил Макс, тут же забыв, о чем спрашивал.

Его накрыл приступ тошноты. Только сейчас он заметил сильное кровотечение из раны под ребром.

– Соберись, Макс, я сделаю это прямо сейчас, – сказала Лина.

Она впустила в его сердце темную чакру, как разряд электричества. Макс ощутил вспышку боли. На смену ей пришло ощущение тяжелой новой силы.

***