Да, Босс!

— Ты подал мне отличный пример того, как нужно трудиться. Что я, между прочим, и делаю, — голос прозвучал неожиданно резко.

— Адам, но ведь есть и другая сторона жизни. Работа не заменит тебе семью.

«Зато в работе все четко и понятно» — подумал Адам, — «чего не скажешь о женщинах».

— Оставь это, — попросил он вслух.

Отец вздохнул.

— Хорошо. Ещё созвонимся.

— Угу, — пробормотал Адам, — пока, папа.

Этот разговор между ними был уже не в первый раз. Но никогда ещё не воспринимался им так странно остро. Семья… Люди вступают в брак, чтобы создать семью. И только он собирался завтра расписаться с женщиной ради получения фабрики.

А может, и не только. И это пугало больше всего.

Обо всем, что нужно было сделать накануне для того, чтобы сегодня оказаться женатым, Левандовский поручил позаботиться Панову, предпочитая не посвящать в это дело лишних людей. Припарковавшись у ЗАГСа Слободо-Туринского района — ближайшего к офису — он некоторое время сидел в машине, так и не опустив рук с руля, словно размышлял, не стоит ли все же нажать на педаль газа и уехать. Хотя в глубине души знал, что не сделает этого.

В зале ожидания, где уже находился Юра, Адам сразу почувствовал себя неуютно. Счастливые парочки, проходящие мимо, заставляли его ощущать себя и свои поступки как нечто уродливое и мерзкое. И это было настолько странно для него, давно отвыкшего от соизмерения своих решений с нормами морали, что хотелось выйти, чтобы просто суметь спокойно дышать. Окружающая атмосфера начинала его душить.

Левандовский ходил по залу из стороны в сторону, засунув руки привычным жестом в карманы брюк и хмурился, ожидая, когда же наконец явится Ева. От периодически возникающих в голове мыслей, что она может не прийти вовсе, руки непроизвольно сжимались в кулаки, хотя, возможно, ее демарш был бы только к лучшему для них обоих.

Но она пришла. Левандовский галантно поцеловал руку представленной ему Галине и коротко кивнул самой Еве в ответ на вопрос о том, могут ли они уже идти расписываться. Итогом всех его размышлений, от которых уже трещала голова, стало решение о том, что лучше всего отныне держать со своей секретаршей нейтралитет. Сугубо деловые отношения и ничего более. Даже с учётом того, что сейчас они станут супругами. Вернее — с учетом этого — особенно.

Адам предложил ей руку и провел в небольшую комнату, где их уже ждала сотрудница ЗАГСа, чтобы провести краткую церемонию. В этом простом, совершенно не праздничном помещении они оказались одни. Галина и Юра остались за дверьми.

Левандовский прослушал торжественную речь, кратко произнесенную регистраторшей исключительно приличия ради и покосился на Еву, когда прозвучал вопрос о том, является ли вступление в брак добровольным. Она кивнула, а он со своей стороны ограничился кратким «да», внезапно пожалев о том, что все это происходит не под дурацкие звуки марша в присутствии гостей, половину из которых они бы даже не знали. Тогда он мог бы посмеяться над всей этой напыщенностью, сейчас же, стоя рядом с Евой, ощущал происходящее как что-то слишком интимное, словно это было некое таинство, в которое были посвящены только они двое и женщина, говорившая слова, не имевшие к ним никакого отношения, но в которые почему-то вдруг захотелось поверить.

Он надел на палец Евы простое кольцо из белого золота, купленное накануне Пановым — глупая дань традиции, не нужной ни ей, ни ему. Проследил за тем, как она, в свою очередь, надела кольцо на палец ему и чуть помедлил, решая, стоит ли ее целовать. Взгляд Адама остановился на пухлых губах, рождая воспоминание о том, как мучительно он хотел ее тогда, во время приема. И именно это остановило его от повторения этой ошибки сейчас.

Ева поставила свою подпись в регистрационной книге, и он расписался за ней следом. Получив все необходимые документы, они вышли в коридор.

Он не знал, что ей сказать. Не представлял совершенно. Поэтому предпочел обратиться к самой привычной для себя теме — к делам.

— Через несколько дней мы едем в Польшу, — сообщил Левандовский будничным тоном. — Надеюсь, у вас есть заграничный паспорт. Для поездки вам оформят срочную визу. На работу вас сейчас отвезет Юра. Я буду позже, — сказав все это, Адам быстрым шагом направился к выходу, ослабляя на ходу галстук.

Ему снова не хватало воздуха. Но на этот раз — по совсем иной причине.

— Ну, что я могу сказать? Он у тебя жуткий бука. Я даже не припомню, чтобы встречала в своей жизни такой экземпляр.

Глава 16

Галка покачала бокалом с мохито, в котором звякнули кубики льда. Как я ни заверяла подругу, что в мохито лёд должен быть в виде крошки, она категорически была против, и делала этот коктейль по-своему.