Да будем мы прощены

«Добрый вечер. Я – дядя Натаниэла Сильвера, который мне рассказал о своих связях с вашей деревней. В июле этого года мы празднуем тринадцатый день рождения Натаниэла – весьма значимое событие по иудейской религии, означающее превращение мальчика в мужчину. Натаниэл очень хотел бы провести свою бар-мицву в вашей деревне. Не могли бы вы дать мне знать, возможно ли это? И какой наилучший путь с Восточного побережья США в вашу деревню?

Искренне ваш,

Гарольд Сильвер».

Ответ приходит через несколько минут.

«Летите в Дурбан, мы пошлем машину. Ехать 1–2 часа, может быть, дольше, если шина спустит. Какого числа приедете?»

«Спасибо заранее, – пишу я. – Числа я еще не знаю. Тем временем мы хотим прислать в деревню некоторые припасы к торжеству. Как лучше всего их доставить?»

«Посылайте в Дурбан, мой брат их заберет».

«У вас есть Интернет?»

«Конечно, мы по нему разговариваем. Скайп у вас есть? Мы хвастаемся, что мы – единственная деревня, имеющая собственный спутник, – он как-то ночью рухнул с неба и приземлился в горах неподалеку – мы решили, землетрясение или вторжение инопланетян. Очень хороший прием дает – у нас на телефонах все время четыре полосочки. Сигнал очень сильный».

Он перестает писать, проходит минута или две.

«Сколько в деревне людей?» – пишу я.

«У нас школа на шестьдесят детей, есть еще человек тридцать или сорок, в том числе старики. Приезжайте к нам, наши дети любят веселиться. Можете ли вы выслать деньги на припасы?»

Как бы это повежливее спросить: а что мы получим за эти деньги?

«Мне будут нужны от вас чеки. Мой бухгалтер очень серьезно относится к делу».

«Что такое бухгалтер?»

«Человек, который следит, куда уходят деньги, – пишу я. – Сколько денег я должен послать? Пятьсот долларов? Не хочу торговаться, но не знаю, что у вас почем».

«Ради веселья на всю деревню? – пишет он в ответ. – Пусть мы бедная деревушка, но живем мы в реальности двадцать первого века. – Небольшая пауза, потом он пишет: – Можно попросить об одолжении? Привезите ибупрофен, если можете. У нас бывают жуткие боли».

«Конечно, привезу», – отвечаю я.

«Спасибо».

«Хорошо, тогда дайте мне знать, какие у вас мысли насчет того, как будет организован праздник и сколько все будет стоить. С этого и начнем».

«Ладно, – пишет он. – Я поговорю с братом и вернусь к вам».

Я отключаюсь, удивленный, что только что разговаривал с незнакомым человеком через половину мира. Мы болтали так, будто много лет знакомы. Проверяю разницу во времени: семь часов. Ой, у него же два часа ночи было!

В пятницу вечером приходит посидеть с детьми лучшая подруга тети Рикардо, а я ухожу ужинать с Черил и ее мужем.

Эд – рубаха-парень, душа нараспашку. Мы говорим обо всем, кроме того, что я сплю с его женой.

– А что у тебя за работа?

– Была преподавательская, – отвечаю я, – теперь литературная и редакторская.

– Да ну? – удивляется он. – Ну и как она? Как ты определяешь, о чем писать и что сказать, а что пропустить?

Я пожимаю плечами:

– Интуиция нужна. А ты что делаешь?

– Семейный бизнес, вулканизация.

– Не напомнишь, что это за штука?

Он произносит долгую речь, пестрящую научными терминами и жаргоном продавцов.

– Поразительно, – восхищаюсь я.

– Перестань ты ему поддакивать, – приказывает Черил.

– Так ведь и правда интересно.

– Такая вот у нас работа, – говорит он. – Так ты женат? И дети есть?

– Недавно развелся, детей нет.

– А как вы познакомились?

Я подзываю официантку:

– Счет, пожалуйста.

Методично выполняя задания из списка Софии к бар-мицве, я с трудом нахожу Райана Вейссмана – молодого ученика раввина. Телефон на карточке, которую он мне дал, чтобы звонить в рабочее время по вопросу «Евреи как изгои», больше не работает. Райан С. Вейссман, сотрудник товарищества «Гершлаг» по постиудаическим исследованиям. Что это еще за исследования постиудаические? Гуглю «Товарищество Гершлаг». Двойной щелчок.

Бинни и Стэнли Гершлаг отметили свою пронесенную через всю жизнь любовь к учению созданием товарищества «Гершлаг» в пятидесятую годовщину своей свадьбы. Они так горды своими сыновьями, Артуром и Абрахамом – «близнецы, ставшие раввинами», по словам Бинни Гершлаг.

– Кто мог бы просить большего? – говорит Стэнли Гершлаг.

– Я могла бы, – отвечает ему Бинни. – И попросила.

Текст прерывается фотографией Бинни, держащей на руках первого внука.

– Аллен Стивен Кениг Гершлаг. Я горда так, что больше и не бывает. То есть бывает, но…

Я нахожу Райана в результате методических поисков в сети и небольших постингов, – как кроличий помет вдоль тропы. Он оставил «лайк» на сайте с названием «Обняться через пропасть» (Могут ли дружить евреи и язычники?), и я его нашел.