Да будет свет? (СИ)

Правда, она говорила, будто впервые ведёт себя столь развязно, мол, именно он растопил в ней что-то там этакое. И ведь не врала, но уж лучше бы её страсть так и оставалась под коркой льда. Собственно, после ухода Ирвинда Фласутта вернулась прежнему состоянию. И отлично.

Ирвинд никогда не понимал, зачем во внутренних переходах Дворца Изначальной Тьмы горят факелы вечного огня, если все кхарэны обладают ночным зрением. Он сам мог в полной темноте свободно разглядеть ядовитое жало тангира-мотылька — самого микроскопического и самого опасного насекомого на Харбласе. Теням — незримым слугам кхарэнов, — свет и подавно был без надобности.

Правда, здесь частенько появлялись рядовые обитатели Харбласа — постельные игрушки, — но об их удобстве уж точно никто не заботился. Игрушки боялись кхарэнов, и не зря. Если человек попадал во Дворец Изначальной Тьмы, его шансы вырваться отсюда в адекватном состоянии равнялись нулю.

Ирвинд уверенно двигался по лабиринту, с каждым шагом ощущая приближение Энри. Энри почему-то оставался на месте, и его ореол едва мерцал, словно собираясь вот-вот погаснуть… К сожалению, перемещение порталами во Дворце Изначальной Тьмы было невозможно, и поэтому Ирвинд всего на несколько мгновений, но всё же опоздал.

Он успел увидеть, как Энри, сверкнув безумными глазами, тяжело упал на спину возле самого входа в Зал Переговоров с Изначальной Тьмой. Двери в Зал были не просто закрыты, а опечатаны клубящимся змееобразным оттиском Изначальной Тьмы, то бишь теперь туда мог войти лишь новый глава Совета Харбласа.

Ирвинд присел возле тела Энри, остекленевший взгляд которого упирался в арочный свод. Провёл рукой над его лбом, над правой ладонью, остановился над солнечным сплетением… Там было совершенно пусто, словно перед ним не кхарэн, пусть и мёртвый, а простой обыватель Харбласа.

Вот тебе и бессмертие… Когда-то Энри стал кхарэном после исчезновения какого-то там предшественника, но Ирвинд был уверен, что тот просто-напросто пресытился Харбласом и сбежал в иную реальность. И вот теперь все постулаты, казавшиеся незыблемыми, превратились в прах…

Ирвинд почувствовал жесточайшую ярость, которая материально проявилась в виде сияющих чёрных сполохов. Сполохи с хлёстким звуком начали вспыхивать возле него и вихрями разлетаться по сторонам, просачиваясь сквозь стены и уносясь вдаль по переходу.

Один из сполохов зацепил тело Энри, которое от мимолётного прикосновения стремительно скукожилось и превратилось сначала в аккуратную горку пепла, а затем в тонкий дымок. Дымок втянулся в печать Изначальной Тьмы, после чего дверь Зала Переговоров с грохотом распахнулась, словно приглашая войти и принять новый пост.

— Кто-то очень хочет меня подставить, — задумчиво пробормотал Ирвинд.

Убранство Зала Переговоров с Изначальной Тьмой было отвратительно вычурным — слишком много лепнины, статуй, статуэток и канделябров, — всё из чистого золота. Собственно, любое помещение Дворца Изначальной Тьмы подстраивалось под желания и потребности того, кто им пользуется. Что ж, выходит, пунктиком Энри было золото…

Именно по этой причине кхарэны никогда не ходили друг к другу в гости. Исключение составляли интимные встречи, для которых использовались покои, которые не поддавались переделке, основанной на желаниях. Ирвинд в очередной раз порадовался этому — увидеть какие-нибудь розовые рюшечки было бы выше его сил.

Изменившееся настроение Ирвинда положило конец сполохам ярости. Воцарилась мёртвая тишина… Он ещё немного постоял возле Зала переговоров и пошагал в обратную сторону.

Глава 17

Каждый имеет право на свои странности.

© Харуки Мураками

Стаэна

В рассказе Адриана удивительным оказалось лишь одно — Одинцова помнила не только процесс соблазнения инкубом, но и те отрезки событий, что были подправлены и даже стёрты.

В профессионализме Адриана сомневаться не приходилось, а это означало, что Аль девочки очень силён. Тогда по всем законам мироздания Одинцова должна была переместиться туда, где её присутствие максимально полезно для Света и для её собственного развития. Значит, шанс найти необычную девушку довольно высок.

Стаэна видела, что Адриан чувствует ответственность за пропажу Одинцовой, и уже собралась поделиться своими мыслями, как лицо мужчины перекосило, словно от зубной боли.

— Что случилось?

— Дарцинз… Прислал зов.

— Как не вовремя! — воскликнула Стаэна, — пойдёшь?

— Придётся. С ним надо поговорить. Он — представитель Совета Эльригилда, и не забывай, что именно он настаивал на поглощении Златы. Возможно, Дарцинз виноват в том, что произошло, — задумчиво добавил Адриан.

— Я пойду с тобой. Подстрахую.

Мужчина ничего не ответил, но посмотрел на Стаэну так, что она поняла — он в курсе её отношений с Дарцинзом.

— Да, я спала с ним, — чувствуя ужасную неловкость, пробормотала Стаэна, — но…

— Ничего не объясняй, — сухо перебил Адриан, — Меня это не касается. Если идёшь, то пойдём. Я не хочу откладывать этот разговор.