Да будет воля Твоя

– Ты что, смеешься надо мной? Это твои соседи!

– Ах, эти.

– Ты знаком с их дочерью?

– С которой?

Наконец-то. Значит, он их прекрасно знает.

– Видишь, ты даже знаешь, что у них несколько дочерей. Не советую хитрить со мной. Почему ты мне врешь?

– Не хочу неприятностей.

– Что ты сделал?

– Ничего. Но слышал, что недавно у Мэки произошел скандал.

– Знаешь, из-за чего?

– Ничего толком, впрочем, меня это не интересует. Просто не хочу, чтобы меня обвиняли, вот и все.

– Почему тебя могут обвинить?

– Когда в школе что-нибудь пропадает или разбивают окно, все всегда сваливают на меня.

– Ты знаешь старшую, рыжую красавицу?

– Я бы не сказал, что она красива.

– Ты ее знаешь?

– Я видел ее, и все.

– Ее зовут Луиза. Скажи мне, Йон, не гулял ли ты у их дома недавно вечером?

– Нет.

– Ты уверен?

– Я бы вспомнил.

– А эта Луиза не кажется тебе привлекательной? Хотя бы чуть-чуть?

– Лучше уж обжиматься со свиной задницей!

Джарвис напрягся. Мальчик произнес эти слова с такой ненавистью, что ее хватило бы не только на Луизу, но и на всех женщин, подумал Джарвис, но тут же сам себя одернул. Иногда он склонен увлекаться в своих суждениях. Тем не менее Йон явно источал ненависть и презрение.

– А Монро? Полагаю, ты понимаешь, кого я имею в виду?

– Богатеи из сельскохозяйственного кооператива?

Шериф кивнул.

– Ты уже встречал их дочь Эзру?

– Все знают, кто она.

– И ты считаешь ее красивой?

– Недурна.

– Ты уже знакомился с ней?

– Я? – изумленно спросил Йон, словно услышал забавную остроту. – Она не разговаривает с такими деревенщинами, как я.

Похоже, в этот раз он ответил откровенно.

– В Карсон Миллсе все друг друга знают, так что, возможно, вы с ней где-то сталкивались.

– Да, но для таких девушек, как она, я пустое место.

– И за это ты злишься на нее?

Йон помолчал, словно и вправду задумался, а потом пожал плечами.

– Ну и что из этого? У каждого свои проблемы, разве нет?

– Думаю, ты прав, – согласился Джарвис. На этот раз ответ подростка показался ему искренним.

Насколько Мэки жили близко, отсюда сразу по прямой, настолько Монро в своем роскошном жилище были недоступны, и Джарвис с трудом представлял себе, как Йон, не привлекая к себе внимания, мог разгуливать по улицам ухоженного буржуазного квартала Карсон Миллс. Нет, не клеилось. Разве только он обладал хитростью Макиавелли, предусмотрительностью и талантом становиться неприметным, но это уж слишком для мальчишки-подростка, даже если его зовут Йон Петерсен.

Йон хотел затянуться сигаретой, но она потухла, и, чтобы убедиться, он поднес ее к носу, а потом сунул в карман. У Джарвиса хватило времени рассмотреть, что это не «Герберт Тарейтон». Он понимал, что больше ничего не вытянет из Йона Петерсена ни о животных, ни об изнасилованиях, однако не мог так просто завершить беседу. Тут он вспомнил о Терезе Тернпайк. Почему убили именно ее? Откуда столько агрессии к бедной женщине? Ее убийство и оба изнасилования имели слишком много общего, и шериф не мог не видеть их явную связь. Серьезные происшествия в Карсон Миллсе за последний десяток лет можно пересчитать по пальцам одной руки, так что сразу три, друг за другом, с разницей в несколько дней, просто не могли не переплетаться между собой. Но что там делала Тереза? Дети, подростки, попавшие в трудное положение, изливали ей душу, и именно здесь следовало искать ключ. Она что-то знала. Или же что-то сделала. Этот вопрос постоянно вертелся у Джарвиса в голове. Такого рода сомнения давно терзали его, и хотя уверенности у него не было, тем не менее следовало попытаться выяснить хоть что-нибудь. Стараясь как можно лучше сформулировать свой вопрос, но так и не придумав как, он просто спросил Йона:

– Ты ведь знал Терезу Тернпайк?

– Ту, что умерла? Да, все дети в Карсон Миллсе ее знают. Ее ведь убили? И вы знаете как?

Вопрос удивил Джарвиса. Все последние дни, когда вспоминали об убийстве библиотекарши, люди спрашивали, кто ее убил, иногда почему, но никогда как. И он отнес вопрос на счет нездорового любопытства.

– Ты уже бывал у нее, Йон?

– Нет.

– Ни разу?

Мальчик отрицательно покачал головой.

– Но в школе ты наверняка слышал о ней? О ней ведь говорили только хорошее?

– Вроде да.

– А ты никогда… (Джарвис поражался собственному любопытству, однако он должен был рассмотреть эту версию для того, чтобы хорошо выполнить свою работу, и он мысленно повторял это, заставляя себя продолжать, облекая в слова свою заинтересованность) никогда не слышал о ней ничего подозрительного? Мальчики и девочки, которые ходили к ней, потом не рассказывали ничего… необычного?

– Нет, не думаю.

Джарвис с облегчением вздохнул. Хотя шериф и жил в глухой дыре, он не считал себя глупцом. Он слишком хорошо изучил человеческую природу и знал, что иногда даже самые лучшие люди могут утратить свою точку опоры – а на что же тогда способны самые худшие? И хотя он ненавидел эту мысль, ему следовало исключить версию о том, что Тереза, окончательно потеряв надежду, связалась с одним из своих маленьких протеже. Версия ничем не подтверждалась, но проверить такое предположение необходимо.