Да, были люди в иное время!

В конце марта моя батарея прибыла к Ляояну и сразу же включилась в строительство оборонительных сооружений. На дальних подступах к Ляояну были отрыты траншея, построены блиндажи и иные укрытия для пехоты. Инженерные части в основном строили укрепления для пехоты – предполагалось, что готовые позиции в скором времени займут прибывающие в Маньчжурскую армию войска.

Вот артиллерийских позиций было оборудовано мало. Этот недостаток пришлось восполнять нам, работая в две смены.

В одни из вечеров, через посыльного, меня вызвали в штаб дивизиона. Штабс-капитан Обрезов представил мне молодых прапорщиков – Агаркова Константина Викторовича и Митрохина Александра Савельевича. Они назначались в мою батарею командирами полубатарей. Честно сказать, я образовался. Пусть они молоды и не имеют опыта, как и я, но это офицеры, обучены артиллерийскому делу.

В расположении батареи прошло более тесное знакомство с новыми офицерами. Прапорщик Агарков – выпускник Константиновского артиллерийского училища, а прапорщик Митрохин – Михайловского артиллерийского училища. Оказывается Митрохин, знает меня в лицо, видел несколько раз в стенах училища. Александр и еще десяток юнкеров досрочно выдержали выпускные экзамены, аттестованы прапорщиками. Естественно, все пожелали отправиться в Маньчжурию бить японцев. В нашу 35-ю бригаду Митрохин попал один, остальных разбросали по другим артиллерийским соединениям – нехватка специалистов большая. В ходе беседы я поведал прапорщикам о выпускнике Константиновского училища, прапорщике Тараторкине, который за короткое время спился. Агарков, улыбаясь, сказал мне, что еще в училище Тараторкина дважды отправляли в дом для душевнобольных, из-за пристрастия к алкоголю у него случались нервные расстройства. Не выгоняли из училища из уважения к его дяде, занимающего пост в военном министерстве.

Довел новым командирам разработанную мной программу обучения батареи. Ознакомившись с ней, у прапорщиков замечаний не возникло. Так и трудились. С утра и до обеда боевой работой занималась первая полубатарея, а на возведении боевых позиций старалась вторая полубатарея. После сытного обеда и короткого отдыха полубатареи менялись местами. Я, естественно, присутствовал на всех занятиях, когда не был занят решением вопросов материального обеспечения батареи.

Жилья для всех офицеров армии в Ляояне не хватало, поэтому большую часть времени я с офицерами проводил на позициях. Архипыч, с привлечением хозяйственного взвода, на одной позиции построил нам приличных размеров землянку. Стены обшили досками, кровати, стол и табуреты смастерили тоже из досок. Кровлю сделали из нескольких накатов тонких бревен, затянув всю конструкцию брезентом. Не гостиничный номер, но можно было отдохнуть нормально.

В середине апреля наш дивизион в составе бригады неожиданно перевели в восточный сектор обороны Ляояна. Представляете, как нам было тяжело бросать хорошо оборудованные и обжитые позиции? Ничего не поделаешь приказ, есть приказ.

На новом месте расположения все начали сначала. Правда, грунт здесь был тяжелее, много камней. Лопаты тупились быстро, солдаты сильно уставали. Как бы там ни было, но с поставленными задачами справились. Уже на этих позициях я мог с удовлетворением отметить, что моя батарея может дать врагу достойный бой, выучка выросла значительно. Личным составом батарею пополнил, но все равно до штатной численности она не дотягивала.

Мне довелось вновь встретиться с Тереховым. Подполковник неожиданно заглянул в гости к нам. После знакомства с моими офицерами и осмотра огневых позиций батареи уединился с Александром Петровичем в своем шатре.

– Смотрю вы, Станислав Владимирович, развернулись во всю ширь славянской души, – улыбался подполковник. – Такой молодой подпоручик, а обустраиваете позиции похлеще некоторых бывалых вояк. Я заметил, у вас даже баня возведена. Смею заметить, бани никто не строит, излишеством считают.

– Подполковник Григорович мне на сей счет уже замечание сделал, – разведя руки в сторону, ответил я Терехову. – Сказал, что я балую нижние чины и унтер-офицеров. Не все офицеры позволяют себе посещать бани в Ляояне, а у меня в полевых условиях есть. Солдаты у меня регулярно моются и меняют белье. С насекомыми борьбу тоже ведем.

– Может он в чем-то и прав, заигрывать с нижними чинами не следует.

– Даже мысли не было заигрывать. У меня суровая дисциплина и чистота всех и везде. Потому больных в батарее нет.

– Слышали последние новости?

– В штабе дивизиона кратко довели, что наши войска столкнулись с японцами. Через Ляоян по железной дороге отправляли в тыл раненых. Побеседовать ни с кем не удалось, занят, в основном, боевой работой и оборудованием запасных позиций.