Да, были люди в то время!

— Спорить не буду. Видел тебя в сражении. Ты хоть шпагой и не махал, но руководил войсками правильно, с пользой ощутимой. А всего-то штабным генералом, ты чуть более года, а уже сторонников старых приёмов перещеголял. Хоть ты вредный, настырный и дотошный, но очень нужный армии и мне офицер. Поверишь, иногда думаю. А не будь рядом Головко, когда бы я сложил голову в бою? И становится иногда страшно. Сгинул бы ещё в Швейцарии. Это там, перед Чёртовым мостом, ты меня отправил в безопасном направлении, а сам повёл батальон на приступ по шатающимся брёвнам Ты стал мне как ангел-хранитель.

— Оберегом.

— Не понял, что ты сказал?

— Оберег, это такой предмет, который обеспечивает безопасность обладателя. Есть такое поверье среди запорожских казаков. Мне отец, перед моим уходом в Итальянский поход, передал наш родовой крестик. Он был оберегом у моего деда, потом у отца, а теперь мне достался.

— Так вот почему тебя пули и картечь обходят стороной!?

— Под Аустерлицем не совсем стороной, достало. Но, наверное, он все же помог, зацепило не насмерть.

За четыре с половиной месяца стояния в обороне в ожидании погоды, позиции отряда Багратиона превратились в настоящий укреплённый городок. Для его обустройства, я привлёк инженера-советника при главнокомандующем, полковника Ларсена. Моих познаний в современной полевой фортификации было мало, то, что я усвоил в училище я применял, а на большее знаний недостаточно. Этот датчанин неплохо смыслил в обустройстве полевых укреплений. Книжек, по которым он мог меня поучить, не имелось в наличии, пришлось осваивать, так сказать на практике. Все элементы, я тщательно зарисовывал и описывал в отдельной тетради, назвав её громко «Фортификация». Князь, как обычно, посчитал мои занятия блажью, а когда увидел первые результаты, одобрил. Да и солдатам нужна постоянная загруженность боевой работой.

Занятия с офицерами отряда я проводил раз в неделю. Мы на картах разыгрывали разные сценарии. Я объяснял, что, как и зачем делается, в той или иной ситуации. Не давал я пока пехотным офицерам азы работы с минометами. Это моё детище, и я ещё шлифую его конструктив, способы и тактику применения. Офицеры-артиллеристы пока справляются со своими обязанностями, я продолжаю их обучать отдельно от всех. Артиллерия не пехота. В моем времени говорили: умный служит в артиллерии, шустрый в кавалерии, отчаянный на флоте, а дурак в пехоте. Так вот я хотел в нашем отряде искоренить дураков, научив воевать правильно.

Под конец мая Беннигсен решил окружить и разгромить у городка Гутштадта, отдельно стоящий корпус маршала Нея. По разработанной диспозиции, к операции привлекались девять дивизий, отряд Багратиона оставался в резерве. Его планировалось ввести в бой, в случае благоприятного развития наступления. Однако из-за слабой подготовленности старших офицеров, выполнить своевременное сосредоточение для атаки, смогли только четыре дивизии. Сил для окружения корпуса Нея, было недостаточно. Французы избежали окружения, и после ожесточённого боя отступили. Русские войска возвратились на исходные позиции.

Через пять дней русская армия была атакована мощным авангардом французов под командованием маршала Сульта, вблизи города Гейльсберга. Теперь пришлось отбиваться нам в течение всего дня. Генерал Беннигсен в этом бою был ранен, но, несмотря на это продолжал управление войсками. Получив донесение о движении войск под командованием Наполеона в обход гейльсбергских позиций, Беннигсен отвёл войска к городу Фридланду.

Отряд Багратиона спешно готовил позиции для обороны. По диспозиции, утверждённой генералом Беннигсеном, наш отряд становился центром всей обороны армии. В нашем тылу расположился главнокомандующий со своим штабом. Всяких там штабных наблюдателей и рекомендателей, пытающихся оказать мне «помощь» в строительстве позиций, я откровенно отсылал с вопросами к Беннигсену. Они у него боялись интересоваться, и от меня отставали.

Оборону удалось насытить достаточным количеством артиллерии, выцыганил ещё одну батарею двенадцатифунтовок. Пытался передать свой опыт в другие полки, но ничего не получилось. Непонимание нового и сплошная боязнь взять на себя инициативу, не позволила мне достичь положительного результата.

— Ваше высокопревосходительство, может, вы убедите генерала Беннигсена, отдать распоряжение нашим соседям в обустройстве полевых укреплений, — обратился к Багратиону. — Нас атакует вся армия Наполеона, числом задавят, никакие пушки, минометы и ружья, не смогут в короткое время перемолоть такую силищу! Сидя в укреплениях, мы ещё сможем дать французам сражение, а в открытом поле, кавалерия вырубит солдат, как капусту на огороде. Если внимательно посмотреть на наши позиции, то станет понятно, что мы сами себя загнали в невыгодные условия. С обоих флангов, мы стеснены, за спиной у нас река. Наполеон будет стараться прижать нас к реке и уничтожить. Путь к отступлению один, через городок, по мостам. Уверен, именно к мостам будут рваться французы..

— Думаешь, Беннигсен послушает?