Да, да, да (ЛП)

Движение ее пальцев на клиторе становится быстрее, и влажный звук, который исходит от соприкосновения ее пальцев и плоти, становится громче — мать вашу, идеальный звук, он даже заглушает наше хриплое дыхание. Ритм меняется. Ее пальцы опускаются к моему члену и обхватывают его, в то время как она прижимается тыльной стороной ладони к своему клитору, тем самым стимулируя себя, сжимая и ослабляя свою хватку на члене, подводя меня к краю удовольствия.

— Какого хрена мы не занимались этим раньше, Томас? Ах, да. Потому что ты джентльмен.

— Больше нет, уже нет.

В то время пока она ласкает свой клитор, я сосредотачиваюсь на ее точке G. Это чертова точка определенно существует. Я знаю, потому что когда головка члена с силой ударяет по ней, Лаура жестко прикусывает мое плечо. Я не двигаюсь в течение нескольких мгновений, чтобы увеличить давление на эту восхитительную точку. Как раз то, что ей нужно.

Когда девушка начинает содрогаться всем телом, и я начинаю трахать ее сильнее. Я вижу, что это начинается с мышц ее живота, это походит на легкую, едва заметную дрожь, затем ее бедра начинают слегка содрогаться.

— Сейчас, — говорит она.

Нежно, рукой я закрываю ее рот, прижимаясь ладонью к этим восхитительным губам. Идеальному лицу. Она оставляет крошечный поцелуй на моей ладони, словно тем самым дает мне разрешение, чтобы я мог действовать с ней жестче, чтобы мог обращаться с ней более грубо. Мог держать ее крепче. Трахать глубже. Подчинять ее своей неумолимой власти. Горячее дыхание вырывается из ее ноздрей, обдавая теплом мою кисть руки, согревая кожу между указательным и большим пальцами. Опять и опять я вколачиваюсь в нее, в то время как она подводит себя все больше и больше к апогею удовольствия. Под своими подушечками пальцев я чувствую ее резкие линии скул и усиливаю свою хватку. Следом склоняю ее голову к плечу и прижимаюсь к ней ближе.

— Ты кончишь для меня, прелесть, прямо сейчас? Или ты хочешь, чтобы нас поймали на том, чем мы сейчас занимаемся?

Она издает крохотный всхлип, и я заглушаю ее крики еще сильнее своей рукой. Ее внутренние мышцы лона так сильно стискивают мой член, что у меня такое ощущение, словно она может прямо сейчас вытолкнуть мой член. Но, черт побери, я не дам этому произойти. Я преодолеваю сопротивление мышц опять и опять, вонзаясь в ее тело.

Через несколько мгновений Лауру поглощает дрожь, которая волной прокатывается по ее телу. И она начинает кончать, когда я сбивчиво и хрипло произношу:

— Вот так. Продолжай так. Дай то, что причитается мне. Прямо-мать-твою-сейчас.

И в этот момент она начинает кричать, Лаура отдается полностью наслаждению, продолжая издавать крики в мою ладонь.

— Шшшш, шшш, шш, — шепчу я ей в ухо, так мягко, как только могу.

Она кивает у моей руки и стонет вновь, подавляя свой крик удовольствия. Ее пальцы кружат в последний раз на клиторе, на этот раз более спокойно. Но я, не смотря на это, продолжаю трахать ее. И это смотрится завораживающе, словно она находиться всецело в моей власти, словно я — тот, кто контролирует ее; тот, кто ответственен за то, что она раскололась на миллион осколков в моих руках. Это, бл*дь, просто ошеломительно красиво. В тот момент, когда она продолжает вздрагивать от стихающего оргазма, издавая едва ощутимые всхлипы, только слегка постанывая в мою ладонь, я говорю ей:

— Это, черт возьми, хорошо, что я уже нахожусь на коленях. Я еще никогда не испытал ничего подобного.

Я убираю руку от ее рта, и она утыкается головой в мою грудь.

— Я кричала?

— А ты не помнишь?

Я чувствую, как она отрицательно качает головой.

— Словно провал в памяти. Я как будто унеслась в другую вселенную.

Мне, бл*дь. просто необходима эта женщина. Навсегда.

— Ага, ты пыталась кричать.

— Но ты остановил меня?

— Черт, да, именно это я и сделал.

С ее губ срывается мягкий, хриплый смех, который я просто обожаю, ее бедра слегка вздрагивают у моих. Лаура проводит пальцами по моей шее, затем чуть сильнее впивается в кожу ногтями и проводит ими по спине.

— Теперь твоя очередь.

Я неспешно толкаюсь в нее, ощущая, как влажное желание обильно покрывает ее киску и мой член.

— И не будьте застенчивы в своем освобождении, мистер Раскин, — говорит она, ее дерзкие слова прорезают тьму, которая поглотила нас. — Я смогу справиться с этим.

Черт побери. Я трахаю ее так сильно, что мои яйца практически болят, а бедра горят. Мой член пульсирует, и все, о чем я могу думать, так это только: “Как кто-то может быть настолько идеальным?”

Прежде, чем начинает нарастать оргазм, я сжимаю свою руку вокруг ее шеи, потому как она не может видеть меня, но должна чувствовать, что я абсолютно, мать ее, серьезен.

— Если ты мне позволишь сделать это хоть раз, я уже никогда не смогу остановиться. Никогда. Если ты мне позволишь кончить внутрь себя, я, бл*дь, просто буду уничтожен для других девушек.

Толчок. Дрожь. Резкий толчок еще глубже. И ожидание.

Потому как она все еще не ответила.

Бл*дь.

— Только скажи мне, и я выйду…

— Не смей, Томас. Слышишь меня, не смей.