Да, детка (ЛП)

Мэй отпустила мои руки и оседлала мои бедра, ее лицо было прямо перед моим. Через несколько секунд ее руки оказались на моих щеках. Питон вернулся, сжимая мое горло. И мое сердце бешено заколотилось.

— Между нами нет нужды в гордыне, Ривер. Нет ни греха, ни какой-либо видимой слабости, которые заставили бы меня любить тебя меньше. На самом деле помощь тебе с твоим бременем еще больше приветствует тебя в моем сердце.

Я отвернулся, но ее руки на моем лице вернули меня обратно.

— Когда ты узнал о моем прошлом...

Ее дыхание сбилось.

— Когда ты узнал о шрамах у меня между бедер, ты не устыдил меня. Ты не обвинял меня за то, что, как я теперь понимаю, не было моей виной. Вместо этого ты обнял меня. Ты обнимал меня, любил и заставлял чувствовать себя в безопасности.

Мэй наклонилась вперед, поцеловала мой чертов кадык и отпрянула назад.

— Через неделю мы поженимся на глазах у наших друзей и семьи. И я хочу, чтобы ты был тем человеком, которым являешься сейчас.

Мэй снова взяла меня за руки и улыбнулась, уничтожая меня.

— Я хочу, чтобы ты пообещал мне вечность, но я не допущу, чтобы твоя гордость и достоинство были поставлены под угрозу лишь из-за ненужной жертвы слов.

Мэй отпустила мои руки, и я положил их ей на талию.

— Я увижу, как ты покажешь мне свою клятву, и приму ее с такой же благодарностью, как если бы ты прокричал ее.

Она склонила голову набок.

— Ты мой Ривер, мой Стикс, и через неделю ты станешь моим мужем. И то, каким способом это будет объявлено, не является для меня важным.

Я уронил голову ей на плечо и чертовски усердно работал над тем, чтобы не быть плачущей киской.

— Я...

Я стиснул зубы и попробовал еще раз:

— Я п-просто хотел с-с-сказать это.

Мэй вздохнула и покачала головой.

— Это не имеет значения, малыш. Ты будешь рядом, и после церемонии мы отправимся домой, поженившись и навсегда соединившись, — это все, о чем я могла мечтать.

Мои плечи поникли, и когда я увидел правду в ее глазах, огромная тяжесть свалилась с моих плеч.

—Т-тебе в-все равно?

Мэй покачала головой и прижалась лбом к моему. Она отодвинулась, поцеловала меня в губы и прошептала:

— Ты говоришь и жестами, и ртом. Я знаю это и принимаю, как и твои братья. Только ты так сильно этого хочешь.

Я кивнул и сел прямо, положив руку на затылок Мэй.

— Чертовски люблю тебя, — сказал я и, трахни меня, сказал это без запинки.

Мэй вытерла слезу.

— Я тоже тебя люблю.

Я поцеловал ее. Я, бл*дь, взял ее рот и снова сделал своим. Когда мы отстранились, Мэй протянула мне гитару.

— Сыграй для меня, — сказала она и села на скамейку рядом со мной.

Я взял гитару. Мэй положила голову мне на плечо, а руку на живот.

Мои губы дрогнули, и я заиграл песню, которую она любила. Идеальная гребаная песня для моей сучки с волчьими глазами: Джонни Кэш «Первый раз, когда я увидел твое лицо».

Мои пальцы перебирали струны, и слова лились из моего рта. Рука Мэй коснулась моего бедра, пока я пел эту чертову песню. Когда последние слова слетели с моих губ, и тишина стала густой, Мэй, бл*дь, разнесла мой мир на куски.

— У нас будет мальчик.

Мои руки замерли на струнах, и я повернул голову к Мэй. Мое сердце грохотало в груди, как гребаная пушка, когда она подняла голову и со слезами, бегущими по ее бледным щекам, улыбнулась и, черт возьми, рассмеялась от счастья.

— Сегодня мне сделали УЗИ. Хотела, чтобы это был сюрприз.

— М-м-м...

Я закрыл глаза и, бл*дь, собрался с мыслями.

— М-мальчик?

— Да.

Как только она произнесла это слово, я положил гитару и притянул ее к себе. Ее руки обхватили мою шею, а я прижал ладони к ее животу.

— М-мать твою, мальчик, — выдохнул я и не смог сдержать гребаную улыбку, которая растянулась на моих губах.

— Сын, — прошептала Мэй и положила руки поверх моих на живот. — У нас будет сын, Ривер.

Я поднял глаза, не зная, что делать дальше, и она сказала:

— Мальчик, такой же, как его отец. Совсем как ты. Мой Ривер, мой Стикс.

— Бл*дь, — прошептал я, и Мэй громко рассмеялась.

— Он будет сильным, как ты, храбрым и добрым.

— Х-Харон, — сказал я и увидел, как глаза Мэй прищурились в замешательстве. — И-имя. Харон. Л-л-лодочник р-р-реки Стикс.

— Харон, — сказала Мэй и кивнула. — Идеально. Совсем как его папа. Как этот клуб. Его наследие... его дом.

Я поцеловал ее живот, своего ребенка — черт возьми, сына. И когда она снова устроилась в моих объятиях, и мы оба уставились на фреску, я помолился Аиду, чтобы моему мальчику не пришлось иметь дело с этим гребаным речевым дерьмом.

Мэй хотела, чтобы он был таким же, как я. Но я хотел, чтобы он был похож на нее. Сильный. Идеальный. Весь мой гребаный мир.

Стикс, Мэй и Харон.

Питон мгновенно покинул меня, мое гребаное горло стало свободным, и в ту ночь я не заикался разговаривая с Мэй.

Ни разу, бл*дь.

Глава 6

Мэй

День свадьбы . . .

— Вот так.

Красотка отошла назад, чтобы взглянуть на проделанную работу.

— Вот черт, дорогая. Никогда не думала, что ты можешь быть ещё красивее. Но я ошибалась.