Да, господин министр

Должен же быть какой-нибудь выход! Чем больше я думаю обо всем этом, тем меньше мне хочется применять меры против совета Дербишира… Если, конечно, выбора действительно нет.

И еще, чем больше я думаю об этом, тем больше мне кажется, что все-таки Бернард сообщил Хамфри о моем намерении побеседовать с Картрайтом.

18 ноября

Вчера у меня не нашлось времени потолковать с Бернардом наедине. Сегодня же утром во время разбора корреспонденции я напрямик спросил его, откуда Хамфри узнал о моем визите к Картрайту.

– Пути господни неисповедимы, – серьезно ответил он.

– Послушайте, Бернард, давайте-ка сразу внесем ясность: сэр Хамфри – не господь бог. Договорились?

Бернард кивнул.

– Господин министр, а кто ему скажет об этом – вы или я? Очень остроумно! Пришлось повторить свой вопрос: откуда Хамфри узнал, где меня искать?

К счастью, как выяснилось позднее, я забыл выключить диктофон, поэтому сейчас имею возможность документально запечатлеть ответ Бернарда в своем дневнике.

– Между нами, господин министр, все, что вы мне говорите, остается строго между нами. В равной мере – и я уверен, вы оцените это, хотя под словом «оцените» я, собственно, имею в виду не столько «оцените», сколько «поймете», – все, что мне говорит сэр Хамфри, тоже остается строго между нами. И конечно же, все, что я говорю вам и соответственно сэру Хамфри, тоже остается строго между нами…

– Ну и?…

– Ну и, строго между нами, господин министр, я уверен, вы понимаете, что для меня хранить все, о чем я говорю с вами и соответственно с сэром Хамфри, означает, что все мои разговоры с ним должны быть доверительными, как, безусловно, доверитель ны наши разговоры с вами, и… с вашего позволения, я хотел бы встретить Алекса Эндрюса, который, полагаю, уже пришел на беседу.

Таков бы его ответ. Слово в слово. И что я мог из него понять? Ровным счетом ничего.

Я был лично заинтересован в беседе с Алексом Эндрюсом из «Мейл». Сам попросил Бернарда устроить встречу как можно скорее, надеясь на очерк или что-нибудь в этом роде. Мои ожидания, увы, не оправдались. Правда, жалеть о встрече не приходится: я оказал ему добрую услугу. Мне это ничего не стоило, а он, возможно, когда-нибудь отплатит тем же.

Алексу нужна была моя помощь, чтобы разобраться в одном интересном деле, на которое он наткнулся совершенно случайно.

– Господин министр, вы в курсе намерения вашего правительства даром, в буквальном смысле за так, отдать некоему частному предпринимателю участок с расположенными на нем зданиями, портовыми сооружениями, взлетной полосой и так далее… общей стоимостью сорок миллионов фунтов?

Я подумал, он меня разыгрывает.

– Сорок миллионов?

– Клянусь честью!

Не знаю почему, но я вдруг испугался.

– А почему вы спрашиваете меня? Я что, имел к этому отношение?

(На первый взгляд сомнения и страх Хэкера, конечно, могут показаться странными. Если он имел к этому отношение, то должен помнить. Однако в реальной жизни от имени министра делается столько вещей, что о многих из них он либо имеет очень смутное представление, либо вообще не имеет такового. – Ред.)

Алекс понимающе улыбнулся и попросил меня не волноваться. Слава богу!

Затем он поведал мне прелюбопытную историю. Началась она давно. Около тридцати лет назад министерство обороны арендовало один из шотландских островов. Там были построены казармы, порт, штабной комплекс, аэродром и даже стадион. Теперь срок аренды истек, и все эти постройки перешли в собственность первоначального землевладельца. А он собирается развернуть там туристический центр… и загребать деньги лопатой.

Я слушал с открытым ртом.

– Но это невозможно! Закон гласит…

Эндрюс перебил меня:

– Вы имеете в виду английские законы, а контракт заключался в соответствии с законами шотландскими. Какой-то идиот даже не понял этого существенного различия.

Я облегченно вздохнул. Слава богу, «Мейл» не сможет обвинить меня в причастности к ляпу, допущенному в пятидесятых годах. Хотя, будь у них какая-нибудь зацепка, уверен, они с восторгом ухватились бы за нее. Но почему Эндрюсу понадобился я? Сюжет и кое-какие детали у него уже имеются – правда, почти тридцатилетней давности, хотя для Флит-стрит сойдет и это.

Алекс объяснил мне, что статья уже готова и будет помещена в завтрашнем номере, но редакция не намерена останавливаться на этом.

– Мы хотим докопаться до сути, поэтому нам нужно порыться в соответствующих документах, чтобы точно выяснить, как такое стало возможным.

– Зачем?

– Как зачем? – удивился он. – Чтобы извлечь урок на будущее. А если повезет, то найдем и конкретного виновника.

– Какой смысл? – спросил я. – В любом случае этим занимался чей-нибудь помощник… мелкая сошка.

Алекс кивнул.