Да, господин Премьер-министр. Из дневника достопочтенного Джеймса Хэкера

– Служебный элемент имеет немаловажное значение для высших категорий государственной службы, поскольку он напрямую связан с почетными наградами, – поняв мой намек, немедленно отреагировала она. – рыцарскими званиями, орденами, медалями…

– В какой-то степени, – осторожно поправил ее Фрэнк.

Дороти снова повернулась ко мне.

– Поэтому, господин премьер-министр, не логичнее ли было бы сравнивать государственных служащих не с промышленными набобами, а, скорее, с руководителями благотворительных организаций? Насколько мне известно, – она вытащила из кипы какую-то бумажку, – да, в настоящее время они получают где-то около семнадцати тысяч.

– Интересное предложение, – не сдержав улыбки, заметил я.

Еще какое интересное! Фрэнк был в состоянии, близком к панике. Хамфри выглядел не намного лучше.

– Не думаю… Но ведь так мы никогда не наберем нужных работников! – возразил Фрэнк голосом, почти на пол-октавы выше обычного. – Моральное состояние государственных служащих упадет до нуля… Не сомневаюсь, секретарь Кабинета полностью со мной согласен.

Но секретарь Кабинета хранил полное достоинства молчание. Я бросил на него вопрошающий взгляд.

– Итак, Хамфри?

– Видите ли, господин премьер-министр, делами оплаты государственных служащих занимается непосредственно постоянный заместитель канцлера казначейства. Поэтому… Фрэнк, по-моему, премьер-министр имеет право получить ответ на свой прямой вопрос.

Фрэнк был просто в шоке. Это было видно невооруженным глазом. Хотя он и попытался выдавить из себя некое подобие улыбки…

Затем мы перешли к следующему пункту в перечне Дороти – индексации пенсий, но не успел я его озвучить, как сэр Фрэнк тут же отмел его в сторону как не имеющий никакого отношения к делу.

– Договоренности об этом были полностью достигнуты еще несколько лет тому назад.

– Но они имеют значительную ценность, – заметил я.

– Ценность – да. Но довольно скромную, – возразил он.

Я выдернул ту самую бумажку из кипы, которую Дороти специально приготовила для сегодняшнего заседания.

– Вот оценочная стоимость выкупа пенсии постоянного заместителя. Шестьсот пятьдесят тысяч фунтов стерлингов!

Фрэнк снова улыбнулся. На этот раз, скорее, иронически.

– Но это же абсурд!

– А во сколько, интересно, оцениваете ее вы? – спросила Дороти.

Фрэнк был настолько возбужден происходящим, что в запале не удержался от глупости назвать конкретную сумму.

– Где-то около ста тысяч, господин премьер-министр.

Да, такой возможностью грех не воспользоваться.

– В таком случае, Фрэнк, позвольте мне сделать вам предложение, от которого, как принято говорить, нельзя отказаться, – почти торжественно начал я. – Правительство готово выкупить вашу пенсию, равно как и любого государственного служащего, который согласится ее продать, в полном соответствии с вашей оценкой. Мы заплатим вам сто тысяч наличными в обмен за ваши пенсионные права. Договорились?

Фрэнк в этот момент выглядел так, что невольно приходило в голову хорошо известное среди госслужащих сравнение с образом «обезглавленного цыпленка». – Нет-нет, я имел в виду… то есть я сказал первое, что пришло мне в голову… на самом деле такие расчеты никогда не производились… Во всяком случае, лично мною…

Дороти с олимпийским спокойствием победителя пустила в него очередную стрелу. Естественно, в самую десятку.

– Сумму «650 000 фунтов стерлингов» нам любезно предоставило соответствующее страховое пенсионное общество.

– Возможно, но когда подписывалось соглашение, я абсолютно уверен, сумма была уже совсем иная, – растерянно пролепетал Фрэнк. Оказывается, у безжалостной Дороти в запасе была еще одна не менее гениальная идея. – Хорошо. Тогда как насчет использования индексированных пенсий в качестве альтернативы почестям и наградам? Пусть каждый госслужащий сам выбирает форму вознаграждения своего благородного труда: почести или наличные деньги.

– Но это же нелепость, самый натуральный абсурд! – чуть ли не завизжал сэр Фрэнк.

– Интересно, почему? – искренне удивилась Дороти.

Признаться, мне тоже было весьма интересно услышать ответ на этот простой вопрос. Сидевший справа от меня Хамфри молчал, будто набрал в рот воды. Очень, очень необычное для него состояние. Даже Бернард, и тот заметно побледнел. Мне же все это доставляло искреннее удовольствие.

Сэру Фрэнку ничего не оставалось, кроме как попытаться защитить то, что защитить было невозможно.

– Да, но такой выбор поставил бы… э-э-э… поставил бы нас… э-э-э… то есть их в немыслимое положение. То есть, я хочу сказать, как быть тем, кто уже имеет почести и награды?

У Дороти, как и следовало ожидать, имелся на это готовый ответ.

– Очень просто. У них есть логичный выбор: либо отказаться от почестей и наград, либо отказаться от своих индексированных пенсий. – Она слегка наклонилась вперед и одарила секретаря Кабинета обнадеживающей улыбкой. – А что думаете об этом вы, сэр Хамфри? Или, может быть, вы предпочтете, чтобы вас называли мистер Эплби?