Да, я там работал: Записки офицера КГБ

И все же работалось первые годы «под крышей» легко. Единственное, что меня действительно потрясало до глубины души, это «работа» советских чиновников (и не только в ВААПе), полное отсутствие исполнительной дисциплины и дисциплины вообще. Дело в том, что до прихода на оперативную работу в КГБ я практически не работал «на гражданке» — так, чернорабочим на Москве-реке, грузчиком в Хозяйственном управлении Комитета. Позже, на «курируемых» — ненавижу это слово — мною объектах хоть и проводил немало времени, но был все же посетителем, от которого многое старались скрыть.

Теперь же я видел жизнь и работу советского учреждения — не самого, кстати, плохого, не через агентуру и другие возможности, а собственными глазами, «в упор».

Мне было непонятно, как это можно приходить на работу не тогда, когда положено, а когда тебе хочется, целыми днями бездельничать, торчать в коридорах, выпрашивать у знакомых врачей освобождения от работы, и при этом не выполнять толком даже то немногое, что требовалось по вааповским стандартам. Некоторое оживление наблюдалось, когда приезжали партнеры из-за рубежа, а особенно когда ваапмены сами готовились к зарубежным поездкам. В Агентстве было много женщин, а среди них хватало жен, родственниц, любовниц кого-то там, «наверху». Многие из них не давали окружающим забыть о своих привилегиях, а уж в вопросах выездов за рубеж была возможность полностью «раскрыть свою индивидуальность». При этом те, кто обожал зарубежные вояжи, терпеть не могли работу с делегациями партнеров, которые принимали их у себя в стране.

После аскетической поездки в Англию я плохо представлял себе, как можно ездить за границу, и глухая возня вокруг вааповских выездов долгое время была мне не очень понятна.

Задним числом я начал припоминать, что нечто подобное имело место и в «Доме»… Естественно, в военной, да еще секретной организации многое было скрыто. Человек иногда уезжал за границу — как сквозь землю проваливался. Но часто весьма искусно эксплуатировались возможности ведомств, за которыми надзирал оперсостав. «Черный», который «заведовал» спортом, выезжал за рубеж два-три раза в год. Поцвыкивая зубом и почесываясь, он объехал полмира, без особых усилий «выбивая» себе эти поездки. В таких выездах, а особенно в больших мероприятиях, нелишне иметь в составе команды толкового спецслужбиста, хорошо знающего страну, языки, обычаи и т. д. Но ведь наш «Черный» по этим стандартам никак не подходил. Зато он был очень «пробивной»…

Дележ «выездного пирога» в ВААПе начинался на третьем этаже. Руководство распределяло между собой самые «вкусные», представительные поездки. Там же решались вопросы и с назначением представителей ВААПа за рубежом — исключение составляли должности, занятые разведкой. Там работали свои, пэгэушные, принципы, не сильно, правда, отличавшиеся от вааповских.

Одно такое назначение обернулось драмой.

Вопрос о представителе ВААПа в США долго висел в воздухе. Я удивлялся, почему и это место не было отдано разведке. Наконец Б. Д. Панкин постановил, что в Штаты поедет М., заместитель директора одного из институтов АН СССР, хороший его друг. У меня оказались общие с М. знакомые, а в их числе и знавшие его с детства. Один из них был сотрудником ПГУ — он, как и другие мои «источники», направленные на изучение кандидата, характеризовал М. как человека незаурядных способностей и знаний, хорошо владевшего языком и знавшего культуру США. Известно было также, что под руководством М. и при его участии защитили диссертации детишки многих весьма ответственных лиц. Почему бы и нет? «Компроматов» на М. не было.

ПГУ, которое вело свою проверку, в том числе и с позиций ВААПа, заняло негативную позицию относительно этой кандидатуры: М. злоупотреблял спиртным, не умел целенаправленно и планомерно трудиться, работа чиновника была ему совершенно чужда — а представитель ВААПа в Вашингтоне был еще и первым секретарем посольства СССР, членом «команды» дипломатов. М. не умел водить машину, что в Америке делает человека почти беспомощным — шоферские обязанности намеревалась выполнять его молодая (вторая или третья) жена — существо вертлявое и пролазливое. Она претендовала также и на должность секретаря своего мужа — вещь в советских колониях небывалая, и добилась этого — Б. Д. по-дружески разрешил ей скромный приработок. М. собирался взять с собой в США дочь от предыдущего брака и маленького ребенка от молодой жены, кажется, в это время они ждали еще одного. И вот он с молодой женой и детьми отбыл в цитадель империализма.

То, что через три года в конце концов произошло, не грянуло внезапно, а накапливалось исподволь. Довольно быстро в ВААПе всем, кроме председателя Правления, стало ясно, что М. работу «не тянет». Жена, которая, может, была неплохим шофером и секретарем, заменить его не могла, хотя и окончила у него аспирантуру. Затем из посольства и от делегаций ВААПа, посещавших США, стало известно, что схватку с зеленым змием, разгоревшуюся на американской земле, М. явно проигрывает.