Да, мой Лорд!

Наконец она остановилась на золотом платье, украшенное по лифу самоцветами.

— И что ты собираешься делать? — Спросила Лессандра, думая, что ей тоже надо срочно бежать к себе, выбрать платье для встречи. Тем более, ей необходимо быть в свите Императрицы.

— Как что! После празднования я приглашу его к себе и он сделает мне сына.

— Но уже есть Кассандий, который будет наследником?

— Кассандий не жилец на этом свете. Мой сын будет Императором.

* * *

Лессандра вбежала в свои комнаты, на ходу раздавая приказы служанкам, которые тут же забегали, засуетились. Отца дома не оказалось, но и с ним ей некогда было разговаривать. Три часа служанки мыли-одевали-наводили красоту Лессандре. И когда она в своем темно-вишневом бархатном платье с золотой вышивкой вышла к парадному входу дворца, чтобы занять свое место в свите Оссандры, увидела торжествующее лицо Эсселии, которая в своем золотом платье больше была похожа на статую, стоящую рядом с Императором. За спиной Кансандина находились жена и остальные дочери, которые тоже с нетерпением ожидали прибытия Лорда.

Когда она увидела Валентена на его огромном черном коне, ее сердце замерло. До чего он был красив! В своих черных доспехах, с темными волосами, перехваченными широкой черной лентой в низкий хвост, с дневной щетиной на своем мужественном лице он выглядел божественно. Ей даже показалось, что Лорд поискал ее глазами, прежде чем соскочил с коня перед Императором. Она пожирала его глазами, старалась запомнить мельчайшие подробности. Этот день станет для нее самым счастливым! Завтра она обязательно встретиться с ним и он будет принадлежать ей, только ей и никакая Эсселия даже не посмеет коснуться его.

Но все изменилось в одно мгновение, когда Император объявил о том, что выдаст свою младшую дочь за Лорда в знак величайшей милости. Лессандре показалось, что резко наступила ночь, у нее потемнело в глазах, она почувствовала, что сейчас упадет, ноги перестали ее держать, силы покидали ее. Но откуда-то взявшаяся ярость разлилась по венам, придавая ей сил вынести все это. Она видела, как Император вложил руку этой мерзавки в руку Лорда и повел их во дворец. Она также заметила, как Эсселия хотела рвануть следом за ними, но Нурис удержал ее. Половина женщин тоже со злостью смотрели на эту малолетнюю выскочку, желая уничтожить ее взглядами.

Она вернулась в свои покои, где уже находился отец. На нем тоже не было лица.

— Отец! Как так получилось? Ты же мог что-нибудь сделать? Это я должна стать его женой! — кричала Лессандра, не обращая внимание на присутствующих при этом слуг. — Я уничтожу ее, она никогда не станет женой моего Валентена!

— Успокойся, дочь, возьми себя в руки. Я думаю, что можно сделать.

Он продолжал ходить вокруг своего рабочего стола, нервно пощипывая редкую козлиную бородку.

— А что тут можно сделать? Я уничтожу ее!

— Не успеешь. Завтра их обвенчают в дворцовом храме, — резко ответил отец. — И не кидайся словами. Не известно, кто может услышать и все обернуть против тебя. Надо подумать, что мы сможем сделать. Я тоже не желаю этого брака. Все наши планы летят в бездну.

— Я сегодня съезжу к Валентену и поговорю с ним!

— Не поговоришь, — рявкнул отец. — Его из дворца никуда не выпустят. Император распорядился не выпускать его, глаз с него не спускать, приставил усиленную стражу к его комнатам. А в дворцовом храме во всю идут приготовления к бракосочетанию.

До ночи Лессандра металась по своим покоям, хотела сходить к Эсселии, посоветоваться с ней, но вспомнила, что та тоже желала получить Лорда если не в мужья, то в любовники, и отказалась от этой мысли.

Отец поздно вечером куда-то ушел и увидела его только на следующий день, когда она в свите Императрицы наблюдала, как Лорд и эта малолетняя истеричка выходят из дворцового храма уже супругами. Ей хотелось броситься к Лорду, своими руками убить эту Эннелию, но отец перехватил ее за руку, удерживая на месте. Им ничего не оставалось, как наблюдать, как «счастливые» супруги грузятся во множественные кареты и отбывают в замок Лорда. Одно утешало Лессандру, что Лорд не поехал вместе со своей новоиспеченной женой, а вскочил на своего коня и погнал впереди процессии.

* * *

Когда через день отец за обедом сообщил ей, что на кареты Эннелии напали разбойники и всех убили, на лице Лессандры расцвела улыбка.

— Отец, это правда? И Эннелия убита?

— Мне сообщили, что она мертва, — ответил ей отец, не скрывая своего довольного лица.

— Я поеду к Лорду!

— Подожди немного, не спеши. Надо дождаться, когда ее тело будет погребено. Тогда поедешь, — твердым голосом приказал отец.

— Но я хочу быть с ним! И разве это не правильно поддержать человека в горе?

— Правильно. Но ты пока никуда не поедешь. Если не послушаешь, я запру тебя в комнате.

Радость Лессандры длилась до ужина, пока не прибыл гонец, который сообщил, что Эннелия выжила. Услышав это донесение, Нарессий изменился в лице, сжал зубы. Лессандра видела, что он о чем-то напряженно думает и боялась произнести хоть слово.