Да, мой лорд, нет, мой Лорд

Люциус не смог ответить: от стыда и смущения у него перехватило горло. Представив, как он сейчас выглядит, и что подумал, увидев его Снейп, он почувствовал себя совершенно раздавленным, тем более, что едва взглянув на него тревожно и вопросительно, Северус отвел глаза, а потом и вовсе отвернулся. Что ж, пусть так. Но Северус только отсрочил казнь, сейчас они переговорят, и Лорд вернется к своей игрушке, а Северус, точно зная, что происходит, отправится домой, оставив на столике портключ, и Люциус не посмеет больше его догонять.

Малфой смотрел на Северуса, смаргивая набежавшие все-таки слезы, и не замечая, как Лорд поспешно приводит себя в порядок.

- Увы, мальчик мой, нас снова прервали. Думаю, сегодня тебе лучше меня не ждать. Прости, что разочаровал тебя. Однако, мне хочется, чтобы ты думал обо мне, мой принц, поэтому я оставлю тебе маленький подарок, на память.

Лорд повел палочкой, произнося незнакомое Малфою заклинание. Снейп, стоящий за спиной Лорда резко обернулся и беспомощно посмотрел на Люциуса. Тот так же беспомощно улыбнулся ему.

- Прощай, Люциус. Надеюсь, мы скоро увидимся.

Дверь за гостями закрылась, но Люциус уже не заметил этого: ноющая боль неотвратимо превращалась в возбуждение, в голове мутилось, горячее желание поднималось изнутри, порабощая сознание, расслабляя, завораживая. Люциус попытался встать, чтобы поискать противоядие, но тело не слушалось, попытки помочь себе самому привели к еще большему возбуждению. Проклиная Лорда, себя, Мерлина, Люциус метался по кровати, сворачиваясь в комок и выгибаясь дугой, ни на минуту не находя успокоения. Желание снова превращалось в боль, сводя с ума, заставляя стонать и кататься по кровати, пока силы не оставили его окончательно. Люциус упал, больно ударившись головой, но сознание потерять не удалось, и он остался лежать, голый, дрожащий, измученный, желающий умереть, только чтобы прекратились эти мучения.

Сквозь туман полусознания Люциус услышал, как открылась дверь, но не смог пошевелиться. Тихие шаги по полу отдавались во всем теле новыми спазмами вожделения, уже не имеющего ничего общего с желанием или похотью. То, что ощущал Люциус, было болью, и, если бы заклятие позволило ему потерять сознание, Люциус счел бы себя счастливым человеком, но ему никак не удавалось забыться.

Чьи-то руки перевернули его, ощупывая. Это было так болезненно, что Люциус застонал и попытался оттолкнуть от себя мучающего его человека, но, к стыду своему обнаружил, что вместо этого притягивает его к себе, стараясь прижаться, потереться, хотя бы дотронуться. Голова кружилась, от стыда и унижения снова потекли слезы, а он не мог отвернуться или спрятать лицо.

- Люци, тише, это я.

Голос был напряженным и злым, и Люциус испугался и обрадовался одновременно.

- Се-вер… - прохрипел он, не в силах произнести имя полностью, и задохнулся: Северус дернул его на себя, протащив спиной по полу, бесцеремонно перехватил ноги под коленями и, едва дотронувшись, чтобы проверить готовность, резко, одним движением, вошел.

Люциус растерялся от неожиданности и обиды, а Северус продолжал вбиваться в него, обхватив его ладонью и двигаясь в едином ритме, и Люциус забыл обо всем, получив, наконец то, чего требовало измученное проклятием тело. Он не слышал, как стонал, стараясь раскрыться как можно сильнее, притягивая к себе любовника, вцепляясь во все, что попадалось под руки, он не понимал ничего, кроме рук, приносящих ему облегчение, тела, ведущего к наслаждению и избавлению, кроме двигающегося внутри него Северуса. Он звал его, пока еще были силы кричать, но Северус не откликался, молча и ожесточенно доводя его до пика, и изливаясь в него с больше похожим на проклятие «Лю-ци».

- Тварь… - первое, что услышал измученный Люциус, когда комната перестала кружиться у него перед глазами, и утих звон крови в ушах, и согласился.

Да, он - тварь. Как еще можно назвать того, кто валялся на полу, умоляя взять себя, даже не словами, а скуля, как течная сука, и рад был тому, что его имеют, словно последнюю шлюху в грязном переулке. Он понимал чувства Северуса и принимал их: увидеть любовника, готового отдаться хозяину, спокойно, не сопротивляясь ждущего на постели, когда на него обратят внимание, наверное, было больно. И то, что Северус захотел отомстить - совершенно нормально. Он, и ненавидя Люциуса, дважды помог ему: сначала избавив от Лорда, а теперь и от проклятия.

- Какая тварь…