Да не в этом дело(СИ, полная версия)

—Скорее отца боюсь, чем гейства. Я-то переживу, а вот он со своими советскими воспитанием и восприятием... Не хочу, чтобы у него были проблемы с сердцем. Помнишь же, что он недавно присылал мне свои анализы. Там пиздец. А эта сволочь маразматичная не хочет операцию проводить, хочет мне деньги отложить!—разозлился парень, сжав край раковины.

Он любил своего отца, поэтому, когда у того начались какие-то проблемы, сразу отправил в больницу. Анализы были готовы, лишь когда он уже вернулся с каникул. И были они неутешительными. Однако его отец решил не лечиться, а работать дальше, чтобы заработать деньги сыну на будущее. И эту черту он ненавидел. Пример советского человека, который будет работать, даже когда более или при смерти, даже лишившись рук и ног.

Тогда произошла самая большая ссора за всю их семейную жизнь. Олег ещё никогда так не кричал. Горло болело, во рту пересохло, голос уже был ватным, но он продолжал. Тогда в ход пошли кулаки. Лишь окончательно устав, они легли на пол и помирились. Однако итог оказался предсказуем:его отец и слушать ничего не хочет про операцию, предпочитая игнорировать своё состояние.

Марина хлопнула темноволосого по губам, нахмурившись. Он удивился и спросил:

—За что?..

—За то, что отца сволочью назвал. Твой отец—лучший на свете. Да, упрям, но лучше упрямый, чем как у меня.

—О, прости, я забыл...—шепнул он и обнял подругу.

Для неё тема отца была болезненной, поскольку Багир обожал своего отца, который делал для него всё, в то время как Марина делала всё, что отец хотя бы прекратил её унижать, но со временем она сдалась.

Простояв так недолго, девушка толкнула парня в грудь и отошла.

—Пойдём уже. Явно парень, поцелуй с которым тебе понравился, уже вернулся,~—с ухмылкой проговорила Марина.

«Ай ты сучка проницательная. Могла бы и не мучить меня, сразу сказать. Но так даже лучше. Больше знает—больше шансов на помощь».

И действительно, Дима как раз шёл в ванную, когда оттуда вышла девушка Маринка и помахала ему рукой.

Олег, увидев парня, отвернулся, а блондин и не решался заговорить. Тогда девушке пришлось брать всё в свои руки.

—Итак, мальчики, как я поняла, вы поссорились. Пока не помиритесь, я вас не выпущу. И помиритесь—это не просто договорились, что не в ссоре, а значит, что вы должны поговорить, а после уже быть если не любовниками, то хотя бы друзьями. Удачи,—пожелала им она и послала воздушный поцелуй, закрыв дверь в ванную.

—Заебись. И всегда она такая?—спросил Дима, немного охуев от такого действа.

—Ну.. Можно сказать, что да. Но ты привыкнешь,—вздохнул парень и потёр глаза.—Ладно, давай и правда поговорим.

—О чём мы будем говорить? О том, что ты не гей, так что у нас ничего не получится?—уточнил блондин, закатив глаза.

Его тон был раздражённым, поэтому Багир не смог удержаться от вопроса:

—Ну и чего ты злишься?

—Из-за собственной глупости. Повёлся на тебя, решив, что ты просто не определился ещё, но ты всем видом пытаешься показать, как тебе противно. Это пиздец раздражает, но я сам виноват,—бросил он и сел на пол у двери, прижавшись к ней спиной.

Темноволосый прищурился и сел рядом, удивил Диму. Он глубоко вздохнул и прошептал:

—Дело не в том, что мне не нравятся парни... Просто я не пробовал. И боюсь пробовать. Видишь ли, у моего отца проблемы с сердцем, а он советской закалки, где геев и лесбиянок не существовало. Ну, по их мнению. И вот, я боюсь за него. Он на операцию не хочет, уговорить его не получилось. И мне страшно за него. Он же один меня растил, когда мама погибла. Он моя единственная семья, поскольку все родственники умерли, а мама изначально была сиротой. Так что мне выбрать:призрачную надежду на то, что я всё же гей и мы будем вместе, или отца? Я думаю, ответ очевиден. Так что не приставай ко мне больше и пересели обратно к Тохе.

Голос Олега дрогнул, когда он говорил об отце, и не осталось незамеченным блондином. Он поджал губы, думая, как можно уговорить советского человека, застрявшего в те года, думать современно и хотя бы отправить на операцию. Среди его знакомых был только один человек, который мог заговорить зубы так, что и не поймёшь даже,—его отец.

—Слушай,—начал Дима, достав телефон.—Не знаю, что там по поводу отношения к геям, но на операцию твоего отца я способен уговорить. Точнее не я, а один человек.

Багир неверяще уставился на парня, повернув к нему голову. Он не мог поверить своим ушам.

«Он готов помочь мне?.. Но зачем ему это? Сам же говорил, что я ему интересен, но не более. И каждому он готов так помогать? Маловероятно. Так с чего же я?.. Хотя важно другое. Если отца действительно уговорят, то...».

—Тогда что ты хочешь от меня в обмен на помощь?—решительно спросил шатен, подняв глаза на мажора.

—Свидание,—сразу же ответил Дима, набрав нужный номер и встав с пола.

—Всего лишь?.. Ты уверен?..—уточнил парень, сжав ладонью горло, которое резко засаднило от странного ощущения облегчения, радости и тревоги.