Да, нет, возможно

Потому что никто из нас не ожидал, что бабушкина страница станет настолько популярна. Она завела аккаунт после смерти дедушки, собираясь выкладывать туда фотографии мест, которые ему нравились при жизни, и снимки Бумера. А потом компания Creative Loafing сделала о ней короткое видео. Его несколько раз упомянули блогеры на YouTube. Нельзя сказать, что после этого бабушка прославилась, но в нашем округе – как минимум в Брукхейвене и его окрестностях – ее теперь хорошо знают. Гейб, конечно же, старается выжать из бабушкиной популярности максимум. Она, по-моему, не против, потому что сама истово поддерживает демократов. Но все равно странно. Когда бабушка в свои семьдесят пять стала официальным представителем избирательной компании в социальных сетях, моя роль неофициального представителя технической поддержки была предрешена.

В черновиках у бабушки уже сохранена история: фотография Бумера в бандане с логотипом Джордана Россума и информацией о сегодняшней встрече.

– Ты хочешь прикрепить к ней ссылку на сайт или на сбор средств?

– Та-ак, – наклоняется ко мне бабушка. – На сайт события, но давай сразу и вторую сделаем, со сбором. – Она снова садится прямо и тыкает меня пальцем. – Мне нравится твой ход мысли.

Разобравшись со ссылками – на это уходит не слишком много времени, – я отдаю ей телефон.

– Я на сто процентов уверен, что вся затея с завтраком была только ради этой просьбы.

– Не на сто. На пятьдесят, может быть? Да, пожалуй. Или на семьдесят пять? Тоже возможно.

Я улыбаюсь и качаю головой.

– Понимаешь, когда тебе столько же лет, сколько мне, и ты пытаешься вести Instagram…[9]

– Мне гораздо меньше лет, и у меня его нет.

– У меня в твоем возрасте его тоже не было, – пожимает она плечами.

Естественно, я прихожу на стадион раньше Дрю и Фелипе. Приходится торчать у трибун и делать вид, будто так и запланировано. Странно снова оказаться в школе сейчас, в самый разгар лета. Некоторые команды тренируются тут весь год, но это не мой случай. Тут всё не мой случай. На футбольном поле разминаются девушки из группы поддержки, не меньше дюжины бегунов кружит с разной скоростью по дорожкам. Я незаметно разглядываю их, пытаясь угадать, кто из них Бет. Знакомых лиц нет совсем. Что, вероятно, многое говорит о том, насколько часто я сам занимаюсь спортом.

Дрю и Фелипе появляются на стадионе где-то в 9:15, оба сонные, с опухшими глазами. Фелипе не вполне искренне дает мне пять, Дрю осматривает дорожки и выносит неутешительный вердикт.

– Ее здесь нет, – расстроенно говорит он.

– Бет?

– Поверить не могу.

– Может, она еще не добежала до тренировки, – бормочет Фелипе, сдерживая зевок.

Я усмехаюсь, а потом объясняю в ответ на их любопытные взгляды:

– Еще не добежала… ну же! Она ведь бегунья!

– Голдберг и шутки за триста, – бросает Фелипе.

– Не-е. Это шутка за сто.

– Я бы на твоем месте не стал этим гордиться.

– Тренировка у них начинается в семь. Почему Бет до сих пор не на стадионе? – вслух размышляет Дрю, полностью игнорируя нас.

Я слежу за его взглядом, устремленным на бегунов. Некоторые из них остановились у дальних ворот выпить воды. Вполне объяснимо. Сейчас уже +25, даже больше, наверное. Я почти не шевелюсь – и то слегка вспотел.

– Думаю… мне пора обратно в кровать, – заявляет Фелипе.

– Вот уж нет. – Дрю решительно щурится. – Мы должны провести расследование. Пойдем.

Он пускается бегом, и нам с Фелипе остается только броситься следом. Впрочем, надолго нас не хватает: я выдыхаюсь еще до того, как трибуны оказываются позади, Фелипе выглядит и того хуже.

– Нет, – с трудом выдыхает он. – Это без меня.

– Точно… и без меня, – пыхчу я, остановившись. Фелипе останавливается рядом, тяжело дыша и уперев руки в колени.

Дрю делает круг и присоединяется к нам.

– Ничего себе. Парни, группа поддержки из вас отвратительная.

– Нет, это бегуны из нас отвратительные, – возражает Фелипе. – К поддержке этот навык не имеет никакого отношения. Сложно кого-то поддерживать в таких условиях.

– Настоящий друг придет тебе на помощь в любых условиях. – Дрю ерошит волосы, ставя их дыбом. – В снег, и в дождь, и в бурю…

– Ты путаешь друзей с курьерами.

Дрю бросает на нас еще один презрительный взгляд, а потом устремляется к воротам, чтобы поговорить с девочками на дорожке. Мы с Фелипе бредем на край футбольного поля и садимся на траву, скрестив ноги.

– Итак, – я упираюсь руками в землю, – делаем ставки: будет ли Дрю продолжать искать Бет или в итоге просто возьмет номер телефона у другой девчонки?

– Пятьдесят на пятьдесят, – фыркает Фелипе.

Я выпрямляю ноги и падаю на спину. Если закрыть глаза, кажется, что мы находимся на огромном пустом поле и вокруг на десятки километров нет ни одного человека. Шум постепенно стихает. Никаких тостов на бат-мицвах, никаких провальных собеседований, никаких рассыпающихся апельсинов.

На землю меня возвращает взрыв хохота, долетающий со стороны девочек из группы поддержки. Я быстро сажусь, чувствуя, как краснеют щеки.

– Думаешь, они над тобой смеются? – спрашивает Фелипе.

– Нет. Не знаю.