Да поможет человек(Повести, рассказы и очерки)

— С одним условием, не так ли?

— Увы, да. Не возбуждать судебного дела.

Отец Дмитрий, склонив на плечо крупную голову, вежливо ждал ответа, чистенький, приличный, мягкий, ничем не выдающий ни волнения, ни нетерпения.

— Значит, верно сказал мне вчера один человек, — заговорила Парасковья Петровна, — что огласка для вас как солнечный свет кроту.

— Публичное поношение никому не доставляет удовольствия.

— Нет, отец Дмитрий, людского осуждения боятся только те, у кого нечиста совесть. Разрешите мне действовать по своему усмотрению. Семейные же дела Варвары Гуляевой мы как-нибудь общими усилиями уладим.

Парасковья Петровна поднялась со ступеньки.

Тендряков Владимир Федорович. К самым значительным произведениям этого талантливого писателя относятся: «Не ко двору» (1954 г.), «Ухабы» (1956 г.), «Суд» (1961 г.), «Ночь после выпуска» (1974 г.).

Печатаемая в сборнике повесть «Чудотворная» впервые опубликована в 1958 году и выдержала с тех пор несколько изданий. В повести писатель в характерной для него остроконфликтной манере показывает послевоенную деревню, где разгорается бой за героя повести Родьку, едва не кончившийся гибелью мальчика.

РАССКАЗЫ И ОЧЕРКИ

Абдуррауф Фитрат ДЕНЬ СТРАШНОГО СУДА

Прозвище Почомир[1] мой друг получил в кукнар-хане[2]. Его прозвали так за сообразительность, находчивость, за веселый и общительный характер. Настоящее же его имя — Рузикул.

Рузикул был работником у Ахмед-бая, самого жадного богача в Бухаре. Он, конечно, знал, что его хозяин обманщик и скряга. Но ему нравилась в Ахмед-бае набожность. Хозяин часто молился, хорошо читал Коран и то и дело разглагольствовал об аде и рае. Стоя лицом к Мекке и воздев руки к небу, Ахмед-бай читал нараспев молитвы, в которых просил у аллаха «для всех правоверных» — а значит, и для Рузикула — «блаженства на том свете».

Эта картина умиляла Рузикула, потому что, несмотря на свою сметливость и трезвый ум, он был очень предан религии. «Ладно, — думал Рузикул, — пусть хоть молится за меня, раз не платит как полагается».

Однако частенько доставалось скупому хозяину от острого и меткого языка слуги. Однажды раздобыл где- то Ахмед-бай задешево баранью голову. Из нее сварили суп. Суп хозяин съел, а голову оставил на завтра. Рузикулу даже ложки от того супа не досталось, не говоря уже о мясе. И вот ночью, когда бай уснул, Рузикул отыскал эту голову. Вдоволь полакомившись бараньим мозгом, он завернул голову и положил обратно как ни в чем не бывало.

Утром бай достал голову, срезал с нее мясо, а когда дело дошло до мозга, поднял страшный крик:

— Рузикул! Эй, Рузикул!

— Слушаю, хозяин!

— Посмотри мне в глаза и отвечай: кто трогал эту голову?!

— Какую голову?

— Вот эту самую!

— Да ведь вы сами ее вечером трогали!

— Не увиливай, дурак! Говори, ты съел мозг?

— Нет!

— А кто же?

— Откуда я знаю? Наверное, она вообще была безмозглая.

— Да что ты такое говоришь! Разве бывает голова без мозга?!

— А если бы у нее были мозги, она бы никогда не осталась в этом доме…

Ахмед-бай смутился, покраснел, засопел и больше ничего не сказал.

Только так и мстил иногда Рузикул хозяину, у которого провел большую часть своей жизни.

В один из суровых зимних дней старый Рузикул полез на крышу байского дома счищать снег, поскользнулся и упал на землю… Такие же, как он, работники из соседних хозяйств помогли ему. Они достали лекарств, кормили больного, ухаживали за ним. Рузикул выздоровел, но нога вышла из строя.

Старый и слабый, со сломанной ногой, он стал не нужен Ахмед-баю. На этот раз Ахмед-бай показал свое истинное лицо. Он не постеснялся сказать старому слуге: «Убирайся со двора!» Жестокость хозяина поразила Рузикула и привела в негодование. Ведь он двадцать пять лет честно работал за гроши! Но Рузикул ушел, ничего не сказав.

Что теперь делать? Куда идти? Ведь у него никого нет. Просить милостыню? Нет, он не пойдет на это. Идти служить другому баю? Но кто его теперь возьмет?

После долгих размышлений Рузикул решил пойти в кукнар-хану, славившуюся среди бухарцев. В то время это было единственное прибежище для таких обездоленных, как он.

Вот и кукнар-хана. Приоткрыв дверь и просунув голову, Рузикул оглядел это жилище живых мертвецов: небольшая комната с низким потолком; кипит самовар, в глиняных черепках — кукнар; лениво шевелятся бескровные руки, табачный дым смешался с горьким и ядовитым запахом кукнара и неподвижно висит в тяжелом воздухе.

— Входи, брат, входи, — послышался чей-то сонный голос. — Эй, кум Джума, принеси гостю зеленого чая!

Рузикулу ничего не оставалось, как войти. Принесли чай и немного кукнара. Ему понравились приветливые и беззаботные обитатели этого дома, и он решил остаться тут навсегда.

Скоро Рузикул завоевал в кукнар-хане всеобщую симпатию. Всем нравились его шутки и меткие замечания. С этого времени за ним и утвердилось прозвище Почомир.

Целыми днями сидел Почомир на своем месте и строгал деревянные палочки для зубочисток, затем продавал их на базаре, а деньги расходовал на хлеб, чай и кукнар.