...Да поможет мне бог

—      Но ты же сам сказал мне! — перебил Майрон.

—      Я сказал тебе только, — Спенсер повысил голос, — что надеюсь получить согласие Хелриджа. Впрочем, теперь уже все равно. Отчасти виноват я сам. Мне следовало держать язык за зубами. Послушай, Майрон.

—      Угу.

—      Я хочу попросить тебя об одном одолжении.

—      Выкладывай.

—      Сегодня я послал телеграмму в Комиссию по расследованию антиамериканской деятельности и попросил выслушать меня на открытом заседании.

—      Ах, черт...

—      Кажется, такая возможность мне будет скоро предоставлена.

—      А я могу напечатать это, мой мальчик?

—      Да, — ответил Спенсер. — Я хочу, чтобы ты напечатал, но только о том, что я обратился с просьбой выслушать меня, а не о том, что мне кажется. Понятно?

—      Говори, говори.

—      Так вот, — продолжал Спенсер. — Мне нужно, чтобы ты побеседовал с кем-нибудь из своих коллег, а также с людьми из радио и телевидения и подготовил их соответствующим образом. Я хочу, чтобы дело получило самую широкую огласку. Ты хочешь мне помочь?

—      Тебе нужен пресс-агент, — нерешительно заметил Майрон.

—      Нет, — ответил Спенсер, — мне нужен друг.

Майрон засмеялся:

—      Вот здорово, черт побери! Блестящий ход! — и серьезно добавил: — Ты, должно быть, очень уверен в себе?

—      Да.

—      Ну что ж, я рад это слышать, честное слово, рад. Я посмотрю, что можно сделать.

—      Спасибо, Майрон.

—      Звони.

—      Надеюсь, мы скоро встретимся в Вашингтоне, — сказал Спенсер.

Джин стояла в центре комнаты, чуть склонив голову, и, хмурясь, смотрела на него. Он встал, взгляды их встретились.

—      Звонил Майрон Вагнер, — сообщил Спенсер.

—      Я не знала, что ты обратился в Вашингтон с просьбой выслушать тебя.

—      Я еще не имел возможности сообщить тебе об этом.

—      У тебя серьезные проблемы, — внезапно заявила она, — тебе нужно принимать важные решения, а я прихожу сюда с какими-то там любовными историями. — Он попытался что-то сказать, но она, повышая голос, продолжала: — На тебя нападают, клевещут, ты борешься за свое существование, а я, которая хотела быть твоей женой, только доставляю тебе новые хлопоты и бросаю тебя в тот самый момент, когда нужна тебе больше всего.

—      Не говори так, — мягко попросил Спенсер. — Ведь дело обстоит совсем иначе.

—      Нет, я должна так говорить, должна! — Она упрямо тряхнула головой. — И все же, Спенсер, несмотря на все, что ты сказал, я не могу остаться с тобой. Я понимаю, как ты себя чувствуешь, хотя и не подаешь виду; я представляю себе, как отнесутся к моему поступку люди. Но именно поэтому я и не могу остаться с тобой. Я... я не доросла до тебя. А когда несколько минут назад ты ответил на мой вопрос «нет», я поняла, что поступаю правильно... правильно в отношении себя.

—      Дорогая, — проговорил Спенсер. — Пожалуйста, выслушай меня, Ты несправедлива.

—      Я знаю, что несправедлива. Я вынудила тебя так ответить, а сейчас использую твой ответ против тебя же. Но я никогда не прощу тебе, никогда не забуду, что ты мог сказать мне «нет».

Она отвернулась и быстро пошла к двери, но остановилась и проговорила:

—      Возвращайся в свой заколдованный круг, Спенсер, — к Лэрри и Луизе, к своему великому другу и своей драгоценной любви. Я не в состоянии снять с тебя чары.

Она протянула ему руку, он пожал ее, и Джин ушла.

Только теперь он почувствовал в своей ладони что-то маленькое и твердое. Взглянув, он увидел кольцо, которое когда-то подарил ей. Она, должно быть, все время держала его в руке.

27.

Четверг, 26 июля, 9.00 утра.

В среду утром Спенсер прежде всего обратился к телефонной компании с просьбой заменить номер телефона. К вечеру ему дали новый, секретный, номер, и из-за этого Майрон Вагнер не смог сразу связаться с ним по междугородному телефону. Он дозвонился к Спенсеру только в четверг утром и сообщил, что ему удалось договориться с представителем одной из главных радиовещательных компаний и обеспечить передачу предстоящего заседания по телевидению. Луиза тоже звонила и пожаловалась, что с трудом нашла его. От Дика Поттера она узнала, что Лэрри прибыл в Сан-Франциско, но, пока она добивалась разговора со Спенсером, он снова улетел. Все равно ему не удалось бы разыскать Лэрри, подумал Спенсер. Лэрри пробыл в Сан-Франциско всего около четырех часов.

В четверг утром, придя к себе в контору, Спенсер увидел, что у коммутатора сидит какая-то незнакомая девушка. У нее было молодое, широкое, но довольно приятное лицо и русые заплетенные в косы волосы. Она как раз говорила по телефону и улыбнулась Спенсеру, показав крепкие белые зубы.

Ред находился у Мэри в комнате, в той самой позе, в какой Спенсер привык видеть ее, когда она разбирала почту.

—      Это Маргарет, сэр, — сказал Ред, указывая головой на девушку у коммутатора. — Я договорился с ней, что она временно здесь поработает. Она служила около трех лет у Лаймэна и хорошо знакома с этим делом. — Несколько смутившись, он добавил: — Я считал, что нам кто-нибудь нужен.

—      Конечно, нужен, — сказал Спенсер. — Маргарет...