...Да поможет мне бог

Сенатор только что закончил свой завтрак, когда в комнату вошел дворецкий негр Гай, служивший в семье миссис Куп уже около сорока пяти лет. Гай доложил, что сенатора просит к телефону по неотложному делу мистер Винсент Корнел.

Миссис Куп оторвалась от газеты и недовольно взглянула на мужа. Сенатор нахмурился, медленно встал и, ответив жене пожатием плеч, направился к себе в кабинет.

—      Ты же обещал, что у тебя ни сегодня, ни завтра не будет никаких деловых встреч, — сказала миссис Куп.

Сенатор кивнул головой и, решительно запахнув халат, прошел в кабинет — овальную обшитую темными панелями комнату, где, кроме письменного стола и скудной библиотеки, почти ничего не было. Он взял трубку, лежавшую на письменном столе.

—      В чем дело, Винс?

—      Извините, что беспокою вас сегодня, — сказал Винсент Корнел. — Я знаю, что вам нужно отдыхать, но вопрос не терпит отлагательства. Я звоню по поводу дела Донована.

—      А что там с ним?

—      Вы знаете, что в понедельник утром мистер Донован будет давать показания в Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности?

—      Да, мне известно, я читаю газеты.

Винсент Корнел сделал небольшую паузу.

—      Как старший адвокат комиссии, — продолжал он, — я занимался этим делом и вел переговоры с ФБР. Вот в связи с этим мне и нужно срочно повидать вас.

—      Но почему именно меня? — спросил сенатор Куп. — Я не имею никакого отношения к этому делу. Оно целиком...

—      Да, я знаю, Аарон, — прервал его Винсент Корнел. — Но факт остается фактом: всего несколько дней назад вы сами говорили с конгрессменом Биллинджером...

—      Да, я разговаривал с ним, но не официально! — воскликнул Аарон Куп, повышая голос. — Я говорил с ним, как рядовой гражданин с другим рядовым гражданином.

—      Можете формулировать, как вам угодно, — сказал адвокат, — но я должен обсудить этот вопрос с вами, а по телефону не могу. Разрешите мне заскочить к вам, ну, скажем, через полчаса...

Сенатор подумал и ответил:

—      Хорошо, я буду ждать вас.

Он с силой бросил трубку. Столько шума из-за этих проклятых красных! Они опять испортили ему отдых. Он встал и пошел в столовую, чтобы сообщить новость жене.

Винсент Корнел приехал через двадцать пять минут. В кабинет сенатора его проводил Гай, выполнявший такого рода обязанности с достоинством и некоторой церемониальностью. Корнелу, тщедушному человечку в очках, с бледным лицом, можно было дать лет сорок пять. В течение многих лет он работал адвокатом и следователем различных сенатских комиссий и хорошо познакомился с сенатором Аароном Купом, когда был прикреплен к сенатской следственной подкомиссии, слушавшей дело Гордона Беквуда. Сенатор Аарон Куп никогда ему не нравился, и он, как правило, не разделял его политических идей, но Аарон Куп был силой в Вашингтоне, а Корнел очень уважал силу.

Сенатор обменялся несколькими резкими репликами с женой и пребывал теперь в дурном настроении. Он так и остался в халате. Кун знаком предложил Корнелу снять пиджак, что адвокат и сделал: на улице стояла жара и духота. В кабинете было прохладно, хотя воздух отдавал здесь какой-то затхлостью.

—      Ну, что там с этим Донованом и зачем вы меня впутываете в это дело? — спросил сенатор Куп.

—      Никто вас никуда не впутывает, — ответил Корнел, садясь и закуривая сигару. — Смотрите на наш разговор, как на частную консультацию, не больше. Конгрессмен Биллинджер хотел принять участие в нашей беседе, но я отказался даже сообщить вам о его предложении.

—      Конгрессмен Биллинджер — осел. Я ведь подчеркнул в разговоре с ним, что не имею абсолютно никакого отношения к этому делу и что он должен заниматься им сам. Моя канцелярия послала мистеру Доновану телеграмму, в которой зафиксирована моя точка зрения.

—      Тем не менее, Аарон, если вы не вмешаетесь, никакого дела Донована не будет, — хладнокровно заметил Корнел.

—      Точно так же предполагалось, что не будет дела Беквуда и сотни других дел! — рявкнул сенатор, ударив кулаком по столу. — Я горжусь тем, что они были. Если бы не я, то, возможно, страной сейчас управляли бы коммунисты.

— Возможно, — поддакнул адвокат. — Но возвратимся к нашей конкретной проблеме, Спенсеру Доновану...

Лицо сенатора побагровело.

—      Донован — не моя проблема. Сколько раз я...

—      Хорошо, хорошо, — поспешил его успокоить Корнел. — Возвратимся просто к Спенсеру Доновану. По-видимому, он не коммунист.

Наступила пауза.

—      Какая чепуха! — проговорил наконец сенатор. — Донован — коммунист. Я уверен. У меня чутье. Он красный.