Да придет свет

— Что им нужно от нас? Они так далеко отсюда, — продолжил говорить торговец. — Сначала Сестры и Дорос, теперь это.

— Оставь щит, торговец. Я, наверное, пойду, новости, действительно, оказались очень важные, мне надо вернуться к родным, — Устин ответил ему и собрался уходить. — Вернусь позже, когда будет время.

— Ну, как знаешь, — пожал плечами торговец и вернул обратно на место щит, — Знай, я здесь каждый день. Приходи, как освободишься.

Устин шел быстрым шагом, обдумывая то, что услышал на площади.

«Пока ясно только одно, то, что задумали Джума и Байян, провалилось полностью, и подтверждение этому слова глашатая. Что там произошло, точно неизвестно, и что сейчас делать тоже непонятно», — он покинул район рынка и вышел на улицу, что вела к городским воротам. Мысли его метались в разные стороны. — «И ни слова о Сестрах, сказано не было, только о чужаках из-за моря, а это вдвойне сбивает с толку. Что-то пытаться выяснить — бесполезно. Сейчас весь город будоражит после всех событий, и попытки что-то узнать, только могут навести стражу или просто воткнут нож за расспросы. Надо возвращаться в лагерь».

Выйдя из города, Устин двинулся по дороге, откуда пришел, и чем дальше он уходил, тем больше понимал, что решить он ничего не может. Оставаться бесполезно. Таких, как люди Семьи, что остались с ним, будут сейчас искать. И он всерьез задумался о том, что надо уходить на корабли, которые стояли в одной из бухт в паре дней пути, на юге. Возвращаться обратно в Анджун к Тахиру с новостями про их проигрыш, а его брат и сестра либо в плену, либо, что правдивей, мертвы. И непонятно что с мальчиком и Сестрами.

Устин чуть ли не в голос простонал от бессилия, заставив отшатнуться от него рядом идущих крестьян, что возвращались в свою деревню. Буркнув что-то неразборчивое, он ускорил шаг и, дойдя до развилки, что вела к его лагерю, свернул. Здесь его мысли уже потекли спокойней и Устин, идя по дороге, решил что так и поступит. Он вернется в Анджун, расскажет, что слышал, и свои домыслы, а Тахир пусть решает, что делать дальше. Но Устин попросит у него корабль и припасы, чтобы вернуться обратно. Он сам узнает, что здесь произошло, и свяжется со своими друзьями на Западных землях. Он будет готовить почву для прибытия Семьи сюда. Сделает так, чтобы в городах не стали шептаться, передавая вести о том, что они пришли убить Совет Капитула. Этого не будет! С этими мыслями он дошел до лагеря, где его ждали воины.

— Собираемся! — он встал перед своими людьми. — Мы возвращаемся на корабли и отплываем в Анджун. Здесь мы проиграли и ничего не сможем уже сделать.

Не обращая внимания на растерянные и непонимающие взгляды, он пошел в палатку за своими вещами.

Корабль слабо покачивало на волнах и Устин, стоя на палубе, наблюдал за уменьшающимся берегом. Их путь сюда с оставшимся людьми был спокоен, никто не беспокоил их, никто не кидал косые взгляды.

Слухи, что начал распространять Капитул, не дошли еще в эти места, да и они шибко нигде не останавливались. Команды кораблей не задали не одного вопроса, когда он вернулся и начал отдавать распоряжения по отплытию в Анджун.

Он кинул последний взгляд на берег, и пошел в каюту, которая ранее принадлежала Джуме и Байян, теперь она была пуста. Сев на одну из коек, что была здесь, он начал снимать с пояса свой меч, попутно оглядываясь по сторонам и его взгляд упал на стол, заставив сердце колотиться со страшной силой. Он вскочил, осматриваясь по сторонам, держа в руках оружие, и даже вышел на палубу, привлекая собой взгляды тех, кто находился на палубе. Все было спокойно, корабль плыл, команда занималась своими местами. Вернувшись в каюту, он угрюмо смотрел на стол, где лежали две расколотых маски, маски Джумы и Баяйн.

***

Кайден сидел за столом в углу таверны, наблюдая за тем, как шатаясь, идут в сторону выхода несколько деревенских. Сделав глоток пива, он поставил кружку и встретил веселый взгляд Сержанта, что наблюдал за ним из-за стойки, и ухмылялся, протирая кружки.

Лето заканчивалось и народу днем стало заходить больше, от этого становилось еще паршивей. Непонятно как, держался Сержант, видимо, он действительно был рад этому месту и тем, чем он занимался. Кайдену же уже настолько здесь все надоело что он готов был волком выть.

Новости, которые ему удавалось добыть, когда он ездил по другим деревням, были разные, но в одном они сходились точно. Капитул и Сестры заключили мир, что было очень нехорошо для него и его отряда. Он рассчитывал, что когда кто-то сторон проиграет. Все будут слишком заняты подсчётом новых территорий и становлением своей власти, но все пошло маленько не так. И теперь он не знал, как ему поступать дальше, возвращаться в Руан или уходить еще дальше на север. К столу подошли Забрало с Радимом, отодвинув стулья, сели рядом с ним.

— Ну что, командир, — Забрало положил свои большие руки на стол, наблюдая за тем, как выходят пьяные крестьяне, доказывая что-то друг другу по пути. — По твоему виду понятно, что ты уже готов пойти на все, что угодно лишь чем-то заняться.

Кайден криво усмехнулся.