Да придёт рассвет (СИ)

— И от меня большое спасибо, — присоединилась Катя — за всё, что вы делаете. За то, что благодаря вам мы сейчас живы. Мы успели в последний момент. Это было страшно.

— Рад, что для вас всё закончилось хорошо. А теперь, мне бы позавтракать, и на доклад к майору, и так уже проспал. Сутки проспал почти.

— Не сутки, а двое. — это уже Кречет.

— Что, двое? — не понял я.

— Двое суток ты спал, командир запретил тебя будить. — пояснил Резус.

— Вот же ш, нихр… ничего себе, — поправился я — не ожидал я такого от себя.

— Ладно, не будем мешать, — встал Кречет — мы уже позавтракали. Позже поговорим.

Проводив их взглядом, я пошёл к раздаче, где меня терпеливо дожидалась т. Глаша.

— Ну что, Саша, вижу, что тебе уже лучше?

— Да, лучше. Спасибо т. Глаша.

— Бери поднос, я тебе уже его сервировала.

— Спасибо. О-о, плюшки? Класс!!! Сегодня действительно день задался.

Удовлетворённая похвалой, т. Глаша улыбнулась, и отправила поскорее есть, а то каша остынет.

Перекусив пшённой кашей на молоке, и заев это всё плюшками с чаем, я поблагодарил т. Глашу за завтрак, и помчался к Георгичу. Надо дать подробный доклад по допросу. А то ведь там непонятностей много, да и тело — как бы, не утилизировали преждевременно.

Георгич меня уже ждал, на столе стоял чай в двух экземплярах и плюшки. Ну, от плюшек я не откажусь, хоть и поел только что, вкусные они очень, невозможно отказаться.

— Разреши, командир? — спросил я, входя после стука.

— Проходи, проходи, засоня. — увидев, что я хотел извиниться, он прервал меня взмахом руки — Ладно, ладно, не оправдывайся, я не в упрёк. Садись, чай вот пей. Знаю что после завтрака ты, но разговор у нас будет очень серьёзный, чай не помешает.

— Георгич, не мог я поступить иначе.

— Да нет к тебе претензий, успокойся, всё правильно сделал. И пересказывать ничего не надо, я всё знаю. С самого начала следил за допросом. Камеры никто не отменял. А то, что ты не заметил их, то это мне плюс. Стало быть, так и хочешь поступить с телом?

— Я думаю, что это самый лучший вариант. — задумался я — До его предложения я тоже хотел использовать его тело в акции предупреждения, но там всё было очень сложно, то что предложил он, лучший вариант. Гроб сколотить не проблема, даже кое-какой материал видел я во дворе, и запустить его по Москве-реке будет просто, там много не просматриваемых мест. Если запустить рано утром, пока нет большого потока лодок по реке, то к городу он доплывёт спокойно. Анонимно сообщим в прессу и в милицию о трупе Погоста в реке, пусть ищут. Найдут быстро. Если раньше кто выловит, те сразу в милицию сообщат, мы ничего не потеряем.

— А что написать там хочешь?

— Предупреждение бандюкам, что бы, не связывались с иностранцами, иначе, это будет их последней ошибкой. И прессу стоит припугнуть, а то, что-то они очень негативно о нас отзываются. А может даже и не надо прессу предупреждать, сработать парочку проплаченных пиндосами, остальные задумаются?

— Мысль насчёт прессы неплохая. — постучал костяшками пальцев по столу Георгич — Пару дней назад, против нас началась настоящая травля. Подняты по тревоге все правоохранительные силы, проводится операция «Невод», причём задерживать собираются только нас, это не против бандитов. Причём брать живыми нас не планируют, только уничтожение на месте. К этой операции пристёгнута одна очень интересная группа, которая не участвует в ежедневных прочёсываниях подозрительных мест, и разговаривают они только между собой и очень тихо, но нам стало известно, что разговаривают они на английском. Догадываешься для кого эта группа?

— Да чего тут догадываться, и так ясно. Живьём хотят взять, демоны.

— Верно, они специально за тобой прибыли. Похоже, прижали нашего Первого. Пустить силовую группу пиндосов в страну, для того, что бы они смогли похитить понравившегося им человека — это уму непостижимо. До чего мы докатились? Врага в дом приглашаем.

— Это для нас они враги, для него работодатели. Небось, за рубежом счета немаленькие, вот и потянули за эти интересы. Или, или. Ещё несколько лет такого правления, и к нам даже и группы засылать не придётся, сами сдохнем.