Да притечем и мы ко свету…

То есть впервые в истории нынешней глобальной цивилизации общественное объединение труда стало обладать тем же качеством предсказуемости последствий как и работа на себя силами своей семьи; и при этом, еще раз обратим внимание, что в эпоху сталинизма поддерживались открытыми возможности осуществления детской мечты стать летчиком, моряком, ученым, артистом, государственным деятелем и т.п. для представителей подавляющего большинства семей — только работай осмысленно на свою мечту и будь ей верен во всех жизненных обстоятельствах.

Также следует обратить внимание и на то, что объем спецпривилегий в эпоху производства, недостаточного по отношению к запросам общества, однако не превышал демографически обусловленных потребностей семьи [23]. Это означает, что продолжение сталинской политики снижения цен по мере роста спектра производства и удовлетворения потребностей людей в продукции и услугах, сделало бы со временем спецпривилегии управленцев и выдающихся разработчиков нормальным жизненным стандартом [24] всего общества. Это привело бы к тому, что спецпривилегии отпали бы сами собой за их ненадобностью в новых общественных условиях.

Теперь сравним эту прошлую жизненную реальность, с тем как вопрос о привилегиях трактуется имиджмэйкерами нынешнего главы государства в книге “Президент Ельцин. 100 вопросов и ответов” (Москва, Общероссийское движение поддержки Б.Н.Ельцина на выборах Президента Российской Федерации, 1996 г.).

«17. Ельцин раньше много говорил о борьбе со спецпривилегиями, а потом что-то перестал. Почему ни президент, ни министры не ездят в метро или на троллейбусе?

Не с чем стало бороться. Спецпривилегий как таковых больше нет. Суть привилегий была не в том, что чиновник мог пойти в 100-ю секцию ГУМа и выбрать костюм, что на дом ему привозили спецпаек, что он мог поехать летом в закрытый санаторий. Суть была в том, что никто другой этого сделать не мог. Ни за какие деньги, ни в каком другом месте. Всякий знал свой шесток. Одним было положено есть парную вырезку, а другим — мороженные кости.

Сегодня важно другое: обеспечить равные стартовые возможности для всех, кто хочет честно зарабатывать деньги. Министры ездят на “мерседесах”, но купить “мерседес” может каждый, кто способен на него заработать. Президент России не ездит на работу на троллейбусе… как и всякий президент любой другой страны, как миллионы других граждан России. В любом крупном магазине можно купить костюм „как у Черномырдина”, кепку „как у Лужкова”. А то, что министры, депутаты имеют служебные машины — это нормально.»

Это образец — заданного себе самому вопроса, удобного для ответа, который не затрагивает существа дела. Мы же начнем по порядку.

Сталинские наркомы в конце 1920-х гг. начинали ездить на импортных “Фордах”, а к 1953 г. пересели на отечественные ЗиС-110 (аналог роскошного американского “Паккарда” [25]) и “ЗиМы” (от идеи до воплощения в металл — полностью советская разработка). Кроме того для «простого народа» они организовали производство “Победы”, которая, хотя и была разработана еще в годы войны, но еще до середины 1950-х гг. её не стыдно было поставить рядом с “Мерседесом” тех лет. “Победа” стоила 16.000 рублей, а семья машиниста паровоза (массовая профессия с зарплатой около 5.000 рублей в месяц) могла при желании накопить за несколько лет (с учетом добровольно-обязательной подписки на займы реконструкции и развития) деньги для её покупки. “ЗиМ” тоже был в свободной продаже, стоил около 40.000 рублей и был доступен наиболее высококвалифицированным специалистам основных отраслей народного хозяйства: как простым рабочим, так и административному персоналу, разработчикам проблем в области науки и техники. Кроме того, был развернут выпуск более дешевого, чем “Победа” “Москвича”, представлявшего собой усовершенствованный плененный “Опель-кадет”. И всё это было на уровне мировых образцов, а в некоторых отношениях и получше. Примерно также выглядел результат деятельности сталинских наркомов и в других отраслях народного хозяйства.