Да, Смерть!..

S.G. отвечал бойко и быстро. И обнаружил себя истинным знатоком наследия Пушкина, потому что с самого начала верно среагировал на посыл Макса, точнее на отсылку к известному стихотворению Нашего Всего «Христос воскрес, моя Ревекка!» S.G. поспешил заверить Макса, что, мол, да-да, он всегда готов вручить подлежащей Ревекке то самое, чем, по словам Пушкина, можно верного еврея от православных отличить.

Каждый раз, когда мобильник Макса издавал мурлыкающий, но единичный «бип», коим издавна оповещает хозяина о пришествии эсэмес, Макс надеялся, что это долгожданная ответка Луны, но всякий раз видел на дисплее уже, не в обиду, заебавшее «s.g. — sms».

Когда легли наконец во всё еще супружескую постель, и Макс усадил A в «кресло» (кресло — это такая поза в их семье для трогательного совместного сна. Девушка, стало быть, ложится в позе эмбриона на правый бок, поджав ножки, а мальчик, блядь, ложится так же, как бы повторяя изгиб её тела. Тоже на правый бок. Хуй не участвует!), он понял, что сегодня эсэмеса от LL ему не дождаться.

Проснулись около половины одиннадцатого. Слово за слово стали смотреть телевизор. Потом обниматься и гладиться.

Когда раздался первый мурлыка «бип», Макс сделал вид, что ничего не произошло. Вдруг A не услышала? Он и так принёс ей немало страданий, подумал он что-то вроде того.

Когда раздался второй, он уже + — кокетливо ездил влажной залупой по Aиной вульве. Излишне говорить, чем занимались Макс с A, когда «бип» мурлыкнул опять. «Это тебе Луна твоя прислала сообщение…» — слабым голосом сказала A. «Да» — ответил Макс.

Когда ещё через 16 минут LL непосредственно позвонила, он вынужден был сказать ей, что не может сейчас говорить, хоть половой акт уже и был завершён. «Напиши, когда сможешь разговаривать…» — последнее, что сказала Луна. Солнце упало.

В районе половины седьмого вечера LL позвонила снова. К этому времени A уже уехала к тёте за куличом. «Я хочу быть только с тобой! Я искал тебя всю жизнь! Я знаю, что это Ты! Не уходи…» — внутренне сказал Макс. И это же повторил ей вслух.

«Сумма на вашем счету составляет 4 доллара и 23 цента» — сказали ему после этого автоматическим голосом, извлечённым из номера 696.

28

Люди окружают меня в метро.

Со всех сторон на меня устремлены взгляды. Их взгляды, словно невидимые стержни, которыми они без ложной скромности пронзают меня. Их взгляды — невидимые канаты, в которых я кувыркаюсь деревянной игрушкой, словно я чудо народного промысла.

Почему они позволяют себе смотреть на меня? Почему они просто берут и смотрят, даже не задумываясь, имеют ли они право на это?

В метро меня окружают люди, поголовно убеждённые в том, что им позволено вот так вот глазеть на меня, что называется, по праву рождения. Но… (одно лишь маленькое «но»!) ведь это не так! Я же имею право смотреть не на всех! Я смотрю только на тех, кто хочет со мной встретиться взглядом. Только в этом случае это не будет «расстрелом питерских рабочих», а будет настоящее… соглядие.