Да здравствует Государь! (СИ)

Алексей был умным и симпатичным молодым человеком. «Премилый, умный, способный мальчик» — как определила его матушка. Его очень любил его батюшка император Александр III, и в детстве Алексей часто играл с ними — с детьми царя. В отличие от старших братьев, Алексей Михайлович не обладал хорошим здоровьем и числясь в Морском училище получил домашнее образование. Еще краем уха из матушкиных бесед Георгий узнал что не так давно Алексей начал собирать коллекцию почтовых марок и уже стал довольно известен в кругу российских филателистов состоя даже в переписке с директором Берлинского почтового музея. Однако как бы то ни было — в его возрасте верстали в службу при Елисавет Петровне — но сейчас…

— Все дело в том что врачи решительно не согласны с его обучением в Морском корпусе — а я бы хотел перевести его именно туда… Но куда там — что флотские медикусы что Лейден и Вельяминов упорны как не всякий форт. Дескать здоровье моего сына не позволяет нести тяготы службы…

И Вы могли бы так сказать решить вопрос Вашей волей?

— Но в таком случае я склонен прислушаться к мнению науки… — Хотите переведем его в Пажеский корпус? Или в Царскосельский Лицей?

— Но государь — по моему глубокому убеждению он должен закончить Морской корпус! — с неожиданным жаром воскликнул великий князь.

— Ваш сын должен державе Российской… И более того — следует иметь ввиду также его склонности. — сухо бросил Георгий. Он будет служить Империи и династии там куда я его пошлю и туда, где он сможет принести наибольшую пользу. Он сколь знаю честен, принципиален, смел — а значит будет полезен. А польза от больного флотского офицера величина отрицательная говоря языком математики.

— Повинуюсь! — коротко кивнул Михаил Николаевич.

— Раз уж зашел об этом разговор… У вас есть еще сын — мой тезка — великий князь Георгий Михайлович. Я слышал о его слабом здоровье и о желании оставить службу.

— Увы Ваше Величество — это так! — удрученно кивнул генерал-фельдцейхмейстер. Старое повреждение ноги коему по молодости не придали значения… видимо ему и в самом деле придется уйти в отставку.

— Дядя — у меня есть мечта — в честь моего отца открыть в Петербурге музей его имени. Музей где русское искусство и искусство народов империи будут представлены всему миру. Как вы думаете Георгий возьмется за осуществление сего дела?

Михаил Николаевич опять удивился.

— Георгий Александрович… Мой средний сын, конечно если вы ему поручите… музей — со всем жаром возьмется за дело. Но… — генерал-фельдцейхмейстер невольно улыбнулся — он если чем то особо сильно интересовался то разве что делами Русского общества пчеловодства.

«Странное увлечение… Впрочем — воистину чем бы дитя не тешилось…»

— Если уж говорить о музейном деле — продолжил Михаил Николаевич, то Николай — мой старший сын был бы более полезен на сем поприще…

Георгий мысленно согласился. Как знали все в Семье, первый из семи детей великого князя Михаила Николаевича с детства увлекался зоологией (испытывая на взгляд Георгия странную страсть к насекомым и изрядно отдавая сил коллекционированию жуков и бабочек). Еще Николай Михайлович весьма интересовался историей (далекое однако от жужелиц и махаонов дело!)

— Хотя я бы да простите меня вы Государь со всей настойчивостью возражал бы против его ухода со службы.

— Отчего же?

— Георгий Александрович — ну ведь займись он как хотел в юные годы своей — что то вроде брезгливой гримасы возникло на лице дяди — лепидоптерологией («Что за наука такая?») — так ведь все европейские дворы чего доброго смеялись бы! А так — он не дурной смею заверить офицер — отучился в Николаевской академии…

Георгий подумал что случайно натолкнулся на некий недавний но довольно острый семейный вопрос. В Европе уже давно отпрыски королевских династий не останавливались, как правило, на домашнем образовании. Они оканчивали колледжи, университеты. Но Россия — совсем иное дело, здесь членам императорской фамилии от рождения был предначертан ясно очерченный путь. Сыновьям — армейская или флотская служба. Дочерям — замужество за равнородными европейскими отпрысками. Так исстари повелось, стало традицией. И другого пути нет и быть не может. Отчего же не может? И сами отпрыски Династии и с какого то момента — и родители не всегда были довольны. Хоть тот же Константин Константинович… Флотским офицером был скверным — а вот с поэтами и учеными хорошо управляется. Как с этим быть?

— Ну я думаю толковому офицеру интересующемуся историей — найдется дело скажем в историческом отделе Генерального штаба… — сообщил он вслух. Что же до cousin George — то быть по сему. Ему в самое ближайшее время следует подать прошение об отставке и явится ко мне за получением инструкций касающихся музея… — Кстати — а как идет служба Сандро? — словно бы между прочим осведомился Георгий.