Да здравствует лорд Кор!

— Некоторых трудностей надо было ожидать. Хорошо уже то, что ты хоть пришел в себя. В дальнейшем, возможно, память вернется, хотя бы частично. Для этого достаточно поговорить с тобой о прошлом — любой с удовольствием это сделает, — он смотрел очень спокойно, как будто последнее его замечание имело какой-то особый смысл.

— Ты, — он показал на Трапнела, — Лорд Кор Кенрик, второй сын Кор-Кинга Герноута. Три месяца назад ты был в Вардене на юге в команде пограничной стражи. Кевин атаковал вас, и после битвы приближенные нашли тебя умирающим. Джирант старался сохранить твою жизнь до того, как сможет отвезти тебя домой, в Ланаскол. В твоем черепе была дыра, достаточная для того, чтобы мозг вытек наружу, и все это время твои действия показывали, что так оно и случилось.

Его слова содержали мало уважения. Если Лорд Кор был выше его рангом, то этот врач был не слишком вежлив. И Трапнел-Кенрик, который должен был думать о себе как о Кенрике, нашел резкость ученого бодрящей.

— А кто ты?

— Аттикус, лекарь. Ты часто будешь видеть меня, куда чаще, чем до ранения, — он повернулся к Джиранту, — не лучше ли возвестить Кор-Кинга о том, что Лорд Кор пришел в сознание?

— Конечно! — Джирант поспешно вышел. Аттикус, казалось, прислушивался к шагам за дверью, а затем снова взглянул на своего пациента.

— Имей в виду, не все будут довольны, что твой разум прояснился снова.

Ну и попал же я, — подумал Трапнел. — Похоже, здесь тоже какая-то заваруха!

Но он надеялся получить какую-то помощь от Аттикуса.

— И кто они? — торопливо спросил он.

— Главная — Леди Яракома. — Аттикус сделал паузу, следя за эффектом своих слов. Видя, что его пациент не узнал этого имени, он нахмурился. — Если ты не можешь вспомнить ее, то ты на самом деле плывешь по течению, Лорд Кор.

— Я не помню. Расскажи.

— Она главная наложница твоего брата Фолкварда, старшего сына твоего отца. Она хотела последовать старинному обычаю и обеспечить родословную, забравшись и в твою постель. Но ты отказался. Она боится, что ты возьмешь другую наложницу и таким образом подвергнешь опасности наследство ее господина. Останься ты без разума — и этот страх недолго держал бы ее. И есть здесь такие, что хотели бы возвыситься, если бы она стала единственной супругой принцев. Таким образом, она главная в оплоте, желающем тебе болезни…

— А вне этого оплота?

Врач пожал плечами.

— Так как Пограничный Варден единственный, кто против всякого союза с Кевином, есть много таких, кто желает тебе всего, кроме здоровья.

— Так что здесь придется бороться с неприятностями.

— Именно, Лорд Кор. Мы живем в тревожное время. Хотя, собственно говоря, любое время имеет свои тревоги и заботы для тех, кто живет в нем. Кевин движется на юг, ее глаза устремлены на Ланаскол, который она хотела бы смести со своего пути. И говорят, жрецы Червя кричат о каком-то страшном пророчестве. Они надеются, что этот взлелеянный ими дурацкий голос веско выскажется за гибель людей и народов.

Трапнел ухватился за эти слова:

— Новое пророчество? Когда, по их мнению, оно будет произнесено?

— В течение пяти дней. Они отправили посла к Кор-Кингу с предложением приехать и послушать. Однако он не решается ответить на их приглашение.

— Я бы сказал — на их приказ. Надменность жрецов растет вместе с их значительностью, с тех пор, как Пираты Дунта стали уважать и платить им дань. Будь я жрецом Червя, я бы глядел получше за всяким даром, предлагаемым Пиратами, чтобы кровь, капающая с этих даров, не запятнала их рук. И я спросил бы себя, почему у кого-то вдруг появляется нужда в Черве. В кривых телах Пиратов нет благочестия. Еще одно беспокойство для Кор-Кинга.

Трапнел кивнул, не зная, что сказать.

— Это хорошо, Лорд Кор, — сказал врач, что сын, на которого он может положиться, опять способен встать за его спиной. Ты не мог очнуться более своевременно: Кор-Кинг не должен соглашаться лезть в нору Червя.

— У тебя очень откровенная речь, Аттикус. Врач мрачно улыбнулся.

— Скажи мне спасибо, Лорд Кор. Я доказал свою правоту, говоря открыто, и буду впредь так делать. Дверь открылась, и вошел Джирант.

— Кор-Кинг и Леди Яракома, — возвестил он.

2

Ночью светили три луны, Лорд Кор вцепился в ограду балкона и смотрел на город. Насколько он помнил из своей неудачной инструкции, в этой неразберихе была надежная помощь: здесь был постоянный агент. Проблема заключалась в том, чтобы найти его. Будучи Лордом Кором, только что вставшим со смертного одра, когда все думали, что ему не поправиться, Трапнел полагал, что его не отпустят на поиски одного. Он боялся, что Аттикус следит за ним — для его же, Лорда Кора, блага. Но ему нельзя было тратить время: в течение пяти дней оракул даст сигнал к восстанию, которое станет концом всего, что лежало теперь перед ним.