Да здравствует Португалия!

Молодого фидалгу словно ветром сдуло. Что происходило дальше в таверне он так и не узнал. Наверняка случилась драка, думал он. "И почему она вмешалась?", "И зачем я так напился?", "Меня же ждёт Бранка!", говорил он себе. Криштиану спотыкаясь кинулся в сторону извозчика. Заплатив он приказал везти себя в самый богатый и безопасный квартал Лиссабона. На улице начинало темнеть.

***

Застал Криштиану недовольную Бранку во внутреннем дворе богатого дома. Тут его ждала безопасность и спасительная прохлада. Он умылся прямо в фонтане, и рухнул на деревянную скамейку возле клумбы. Уже было совсем темно и слуги зажгли факелы, а он всё никак не мог протрезветь.

Милая, стройная девушка, со строго убранными белокурыми волосами, взирала на него холодно и с осуждением. На самом деле у неё сердце разрывалось от волнения, но она не подавала вид. Любила она Криштиану до безумия, но боялась признаться. Ведь он её лучший друг детства.

— Ты повёл себя как мальчишка! — стукнув каблуком по каменному полу воскликнула Бранка.

— Может быть потому, что я и есть мальчишка, — смеясь, ответил фидалгу.

— И как мне отправляться с тобой в плавание, мальчишка?

— Не хочешь не отправляйся…

Девушка, обижаясь, отвернулась.

— Подруга, подруга… ну чего ты, — явно дурачась, проговорил молодой дон. — Вот видишь, без тебя я вообще пропаду. Этот случай тому доказательство. Вернись ты пораньше от дяди и не заставь меня ждать…

— Ах, я во всём виновата?!

— Ну конечно, цыплёнок…

Бранка заулыбалась. Цыплёнок было её детское прозвище. Да и не могла она долго злиться на своего Криштиану. Девушка, подбирая нижнюю часть кружевного платья, кинулась к нему и начала злобно лохматить волосы.

— Пьяный урод, — любя проговорила она.

— Я уже трезвею, — обнимая подругу, признался парень.

— Какая она из себя?

— Кто?

— Та женщина, капитан Милагреш эль-Эскалабрадо.

Криштиану немного помолчал и произнёс, показывая руками две большие окружности:

— Большая грудь и чёрные волосы.

При этом он смотрел на небольшую грудь Бранки и хитро улыбался.

— Дурак, — сказала девушка, игриво замахиваясь на друга рукой.

— Ладно, всё, мир? — прекращая дурачиться, серьёзно сказал Криштиану. — Лучше прикажи покормить меня.

— Мир. Пошли, — вздыхая проговорила Бранка и, поправляя платье, зашагала на кухню.

Парень радостно бросился вслед за ней.

***

Какого же было удивление Криштиану, когда на кухне Бранка представила его своему дяде. Оказывается, родственник приехал вместе с племянницей из провинции и тоже собирался ужинать. Все трое уселись за стол в малом зале возле кухни. Слуги подали нехитрое, скромное угощение, так как был пост, а за столом находилось духовное лицо.

С дядей Криштиану знаком не был, хотя, семью Бранки знал хорошо. А всё потому, что дядюшка Альфредо с молодости плавал вдоль Африки в составе католических миссий и практически отсутствовал в Португалии. Он имел сан и принадлежал к тем, кому предназначалось нести Слово Божие туземцам. Но вместо этого он предпочитал географию, описание африканских растений и животных. Сейчас же дядюшка Альфредо и вовсе собирался в Индию, но узнав, что его племянница отправляется колонистом, с каким-то мальчишкой осваивать капитанию, не мог не остановиться для серьёзного разговора по душам.

— …и если созданный по нашему образу и подобию человек, которым безусловно является туземец, примет учение Христа, то он такой же, как и мы, — закончил дядя Альфредо.

— Но ведь говорят о том, что за морем встречаются существа с виду похожие на людей, но таковыми не являющиеся, — отвечала Бранка. — Как, например, обезьяны в Африке. Как быть с этим?

— Это хороший вопрос, девочка моя, — откусывая кусок рыбы и запивая водой, ответил дядя. — Всё же обезьяну от человека отличить легко, чтобы не говорили. В любом случае нужно дать время заблудшей душе принять учение Христа. Если на то воля Божья, то человек его обязательно примет. Обезьяна нет. Следовательно, мы должны жалеть и обезьян, или людей с виду похожих на них, точнее говоря. Потому что, если впустил в сердце Христа, значит не обезьяна.

— А если упёртый язычник, то значит обезьяна и не достоин жить. Даже если перед нами по природе человек, — жуя, вставил Криштиану.

На вино он и смотреть не мог. Поэтому тоже пил воду.

— Браво! — смеясь воскликнул священник. — Вот что значит молодёжь. Вы оба меня поставили в тупик. Скажу честно, дети мои. Моя бы воля, я бы вообще никого не трогал. Ни негров, ни туземцев, ни язычников, да и обезьян бы тоже не трогал.

— Дядя у нас добрый, — улыбаясь, пояснила Бранка.

Криштиану ничего не ответил. Он налегал на первое.

— А что за Рай на Земле вы там собираетесь строить? — осторожно спросил священник. — Кто как не я специалист по Раю. Может, подсказать дельное. Я надеюсь, это не с эпикурейцами что-то связанное?

— Дядя… — рассмеялась девушка.

— А что, — улыбнулся священник. — В вашем возрасте я об этом только и мечтал…

— Социальную справедливость устанавливать будем, — хлебая суп, вдруг заявил юноша.

— О, как! — воскликнул дядюшка Альфредо. — А подробнее можно?