Да здравствует ворон!

Гараж стоял у подножия, задней стенкой к горе. На первый взгляд он выглядел как обычный сарай, но, когда внутрь заезжал грузовик с товаром, вещи перегружались на вагонетку, которая дальше довозила их прямо до Судзаку-мон.

В Ямаути ворота строго охранялись, со стороны внешнего мира в домике при гараже тоже постоянно дежурили стражи, не спуская глаз с Судзаку-мон. Под видом обычных невысоких людей карасу-тэнгу неусыпно стерегли путь в другую реальность. И Хара, один из здешних служащих, связывал Надзукихико с Дзюнтэном, который имел привычку путешествовать по всей стране.

Войдя в дом, тэнгу сразу направился в кухню. Обставлена хижина была со вкусом – видимо, в соответствии с пожеланиями хозяина: в кухне стоял новый телевизор, так, чтобы видеть его от раковины. В гостиной находился аквариум – наверное, за ним присматривал Хара, – в котором резвились яркие тропические рыбки.

Тэнгу поставил чайник на огонь и оперся на раковину:

– Ну так что? Что у вас стряслось?

Надзукихико, не зная, когда его снова призовут к Ямагами, тоже не собирался терять время на праздную болтовню. Пока тэнгу заваривал чай и накрывал стол, Надзукихико коротко пересказал ему события последних месяцев. Хозяин дома, усевшись и пригубив чай, задумался.

– Стало быть, они регулярно поставляют божеству девушек из мира людей, называя их посвященными?

– Как я понял, это чудовище время от времени меняет тела. И вроде бы нужна человеческая женщина, чтобы родить это тело и воспитать божество.

– А если она ему больше не нужна, он ее убивает… Вот ведь придумал! – бросил тэнгу, скривив злобную гримасу. – Посвященная – это просто человеческая жертва. Да уж, перепутали они эпохи, нечего сказать.

– Не знаешь, что в прошлом случилось на священной земле?

Тэнгу поднял одну бровь.

– Я поищу записи. Но до тебя ятагарасу совершенно не делились с нами своими внутренними делами. Я смогу просмотреть только материалы о сделках, и больше, скорее всего, мы ничего не выясним. – И он пожал плечами. – Прости, что не вышло помочь.

– Ничего. – Скрывая разочарование, Надзукихико покачал головой.

– Впрочем, я могу кое-что раскопать – именно потому, что нахожусь снаружи. – Тэнгу вдруг заговорил другим тоном.

Молодой господин поднял голову. Его собеседник поставил чашку на стол и серьезно взглянул на юношу.

– Будь готов, Надзукихико! Этот их порядок на священной земле долго не продержится. Довольно скоро он так или иначе падет.

Надзукихико внимательно посмотрел на тэнгу, из голоса которого почти исчезла обычная скука.

– Почему ты так думаешь?

– Этот самопровозглашенный Ямагами ест людей, верно? Это значит, что он стал настоящим чудовищем. А любое чудовище ждет одна судьба – пасть от чьей-то руки.

Надзукихико явно не сразу понял, что тэнгу имеет в виду, и тот иронично улыбнулся:

– Ты думаешь только о Ямаути, и тебе этого не понять, но мы, нелюди, не можем существовать без людей.

Тэнгу заговорил о том, что за последнее время его и ему подобных довольно сильно препарировали и глубоко анализировали, но вообще-то иные миры и иные формы существуют лишь благодаря человеческому сознанию – принятию тех, кого называют «обычные люди».

– Когда уже при тебе я узнал о том, что происходит в Ямаути, то удивился. Больше нет таких мест, где бы сейчас сохранялся иной мир. Но вместе с тем мне это показалось странным: слишком уж хорошо для нашего времени. Я уверен, что все лишь благодаря закрытию вашей страны сто лет назад. Вы забыли о существовании людей и других рас, привели мир к завершению практически своими собственными силами. Благодаря этому Ямаути не пришла в упадок и сохранилась.

Во время своего рассказа тэнгу постукивал ногтем по опустевшей чашке, и та в ответ позвякивала.

– Но даже если вы сами этого не помните, своим происхождением ятагарасу и Ямаути обязаны людям. А иначе вы никогда бы не смогли принимать человеческий облик и оставались бы птицами. Вам нужно обдумать новые условия существования – способы общения с людьми, – серьезно говорил тэнгу. – Как существуем мы.

Он посмотрел в окно. Там, за занавесками, сверкало озеро.

– Это чудовище в каком-то смысле очень мудро поступило. Вселяя ужас в людей, оно вернуло себе утерянный авторитет божества. Вот только ему нельзя было на них нападать, поскольку его авторитет зависит от их существования. Понимаешь, можно сказать, что люди – это деревья, а нелюди – мыши, которые поедают плоды этих деревьев. Надо было удовлетвориться плодами, но они начали пожирать мягкую часть корней. На какое-то время их это насытило, но дерево засохнет и не даст новых плодов, а без них мыши умрут от голода.