Дача (июнь 2007)

Дума о потере преемственности поколений занимает сегодня почти каждого пожилого садовода. Своенравная подмосковная почва, если не прикладывать регулярных усилий по ее обработке, за 2-3 года зарастает злостными сорняками, среди которых самые трудновыводимые - сныть и пырей, а за 5-7 лет кустарником и мелколесьем.

На фоне возникновения нового дачного уклада - участок для отдыха, а не для работы - у пожилых садоводов формируется своеобразная эсхатология. «Помню, перед войной тоже все стали отдыхать на дачах, - вспоминает 79-летняя Серафима Васильевна, - и в газетах писали, что нечего культивировать на них мелкобуржуазный дух: колхозы всех прокормят. Зато потом все как миленькие за картошку да капусту взялись».

Мысль о сохранении почвенного плодородия для потомков преследует и Николая Ивановича. Но он и тут подходит к делу со свойственных ему крестьянских позиций: «Пусть земля отдыхает под паром. Дети лет через десять-пятнадцать за ум возьмутся - никуда не денутся с земли, ведь на пенсию не проживешь».

Но не все так плохо для стариков: есть среди «молодежи» (35 и старше) и такие, кто уже сейчас взялся за осуществление части их дачных пророчеств. Правда, в основном среди тех, кто живет с земли, встречаются молодые люди примерно того же, «пожилого» мировоззрения. Только не «поздне-», как у отцов, а «раннесоветского», в духе Андрея Платонова.

Их на дачные участки приводит эскапизм. Как, например, моего приятеля Алексея, в недалеком прошлом главного редактора молодежного глянцевого журнала. Десять лет назад он ударился в индуизм, спустя три года в зороастризм, два года назад остановился на «космическом христианстве» - смеси учений Рериха, первых христиан и космогонии писателя Юрия Петухова. Через год космохристианских опытов Алексею пришлось оставить журнал (не позволял сосредоточиваться на духовных практиках), найти работу редактора-фрилансера в книжном издательстве, все книги которого описывают поиски града Китежа, и в конце концов осесть на дачном участке. Ему повезло - в семье кроме него была жена и двое подросших детей, способных справиться с лопатой. Дачная экономика пошла в рост.

Как человек с высшим образованием и опытом городского потребителя, Алексей живо смекнул, что браться надо за огородные культуры, за которые люди готовы платить хорошие деньги. А потому на восьми сотках развернулся прозападный огород: с физалисом, садовой голубикой, шпинатом и фенхелем. Вслед за фенхелем появились перепелки - вот тебе и несколько сотен диетических яиц в год. В деятельности космохристианина присутствовала и нотка протеста: Алексей посредством этого набора овощей и трав доказывал окружающим, что можно жить, не цепляясь за старое. Но соседи редко наблюдали за его опытами, пугаясь вида Алексея и его духовных практик, нередко отправляемых прямо посреди огорода.

У Алексея тоже имеется гроссбух, где он наряду с городскими заработками и детскими пособиями фиксирует и другую часть валового внутреннего продукта - в основном, с огорода. Наезжая в Москву, он сдает огородные экзоты нескольким приятелям, работающим в ресторанах. Что-то реализует продвинутым дачникам. Доход за год невысок: 700-800 долларов. Но у Алексея в запасе и дополнительные подсчеты: «Это не ради денег, пусть дети с малых лет знают, как функционирует экономика, как ценится труд! Пригодится!»

Как и у пенсионеров, у него есть своя дачная эсхатология, но более глубокая. Он верит, что крупным городам осталось жить лет 15-20. Их поразит то ли какой-то космический вирус, то ли отравленная «злыми людьми» вода. А потому «Исход» было бы правильно организовывать сегодня. «Будет время на адаптацию. Колодец надо вырыть, погреб-ледник, сад чтобы разросся, механизмы какие-то завести, - рассуждает Алексей. - «Но на шести-десяти сотках все равно не выживешь.

В деревню надо, на гектары».

Огород наоборот

Есть еще один класс дачников. Они пытаются превратить свой участок в эдемский сад. Краснолистные японские клены, казацкие можжевельники, ирисы и рододендроны - как ни странно, на малоплодородных подмосковных землях все они неплохо приживаются. Но дается это огромной ценой - в прямом смысле слова. Штамбовые розы в прошлом году стоили 1500 рублей за штуку, десятилетние золотистые туи - 2000, плакучие ивы - 3500. Нынешней весной цены выросли как минимум в полтора раза. «Бешеный спрос, - оправдывается Ирина, продавец в питомнике на рынке «Садовод». - Люди подгоняют грузовики и набивают в них по 15-20 саженцев, на 1500-2000 долларов сразу». При этом декоративный сад тянет за собой и другие затраты. Газонокосилки, мульча из древесной коры, декоративные валуны по 600 долларов за камень вдвое меньший, чем тот, что стоит на Лубянке. И, что самое удивительное, поддержание декоративного сада в порядке требует не меньших трудозатрат, чем огород. Садовод в итоге остается таким же рабом земли, как его отец или дед, и при этом принужден бесконечно вкладывать деньги в свою делянку.