Дачница на закуску или Пропала наша Маша (СИ)

Мне пришлось огрызнуться, чтобы спровоцировать его пойти в атаку. Отскочив в сторону, я ушел от его больших острых когтей и сразу же рванулся к хвосту. За шипы удобно держаться, а небольшие когти на моих ногах дают хорошее сцепление с гладким и немного скользким полом. Я устоял, а моя пойманная добыча врезалась мордой в стекло. Используя пол как опору для перелома хвоста, я выполнил первую задачу. Олог не успел вскочить на все четыре конечности, как намеревался, он приподнялся и тут же снова рухнул, взревев от боли. Теперь его хвост, сломанный на шестом от начала позвонке из двадцати четырех, превратился из оружия в обузу.

Да, я глубоко поранился шипами. Отскочив на безопасное расстояние, выдернул из руки несколько сломанных игл. Но царапины быстро зарастали. Для ускорения заживления облизал поврежденную руку. Почувствовал запах и вкус молока. Коровье? Не стал отвлекаться, думая о том, как молочные капли могли проникнуть под броню.

Олог снова напал. Я постарался вывернуть ему руку, но времени не хватило завершить начатое. Круглая пасть захватила мое плечо, срезая кожу с мясом. Я вырвался, не позволив сильно повредить мышцу. Порванные волокна мгновенно срослись. Нелианцы не истекают кровью. Ее потери при травмах минимальны, сосуды тут же закрываются. Ологи уязвимее. Я знал, как отомстить.

Сцепился с противником нос к носу в угоду зрителям, нанося удар за ударом, старался сломать как можно больше игл и подобраться к шее. Почти очистил левую сторону, но тут олог меня отбросил к прозрачной стене, и снова напал – быстрее, чем прежде, на пределе скоростных возможностей, будто почуял серьезность моего намерения вспороть ему клыками глотку. Мы оказались в тесном комке, но я не позволил насадить себя на длинные иглы. Перебросил тяжелого соперника через себя и замер, касаясь пола не только ногами, но и кончиками пальцев. Подпустил разъяренного олога ближе и ударил его рукой в живот. Не использовал когти. Не время. Главное, мне удалось лишить соперника равновесия. Еще один удар – ногой по внутренней части коленей – и моя жертва повалилась на спину, ломая не успевшие прижаться к спине поднятые иглы. Я чувствовал, что попытка добраться до шеи, вспороть живот или вырвать сердце из груди может пройти неудачно, и я окажусь в когтистых “объятиях” олога. Выбрал другую цель – приподнял его за ногу, не позволяя подняться, и вцепился в нее зубами. Прорезал покрытую мелкими неострыми иглами шкуру и порвал сухожилия, поддерживающие стопу.

Отбежал на максимальную дистанцию, позволяя зрителям оценить мое превосходство. Их любимый чемпион, поскуливая от боли, встал на три конечности. Из порванной ноги хлестала кровь, ступня безжизненно повисла, как и сломанный хвост.

Я облизал губы. Вкусно, но мало. Капли крови и мелкие частички мясных волокон – это не пища, способная подкрепить силы. Большой и сочный источник энергии не торопился вновь идти на сближение. Занял оборонительную позицию в углу. Но теперь я не хотел ждать и выманивать. Напал и отскочил. Больно укусил за руку чуть выше локтя, рукой выдрав боковой шип с кожей и частью мышцы. Не попался в когти и не собирался там бывать.

Боль ослабляла мою жертву. Скорость реакции олога снижалась. Я отвлекал его, то нападая и нанося глубокие раны, то отступая. Олог не успевал меня поймать. Он стоял, полупригнувшись, опираясь на колени и попеременно то на одну, то на другую руку. Был вынужден оглядываться, поворачивая шею. Основная цель становилась все ближе.

Я выбрал удобный момент, пронзил клыками боковую часть его шеи, не обращая внимания на то, как остатки сломанных игл ранят мои губы, подбородок и щеки. Резко дернул вниз на себя, пригибаясь к полу и опираясь на все четыре конечности. Потащил олога к другому краю ринга, не позволяя ему принять устойчивое положение, и вгрызаясь все глубже. Прижал его к полу, опершись руками на его плечо и голову. Рев моей добычи превратился в хрип. Скоро все кончится… для олога.

Мощнейшие волны страха пробились сквозь помехи и ворвались в мое сознание. За ними последовал громкий визг испуганной Маши.

Я отвлекся, чего нельзя делать во время охоты. Переключил внимание на другой живой объект. Хватка ослабла.

Олог высвободился. Превозмогая боль, он привстал, поймал меня за шею и начал поднимать вверх. Я перехватил его запястье, царапая когтями толстую шкуру, и вдруг сам взвыл от боли. Острое лезвие рассекло мой незащищенный живот и раскрыло внутри меня движущиеся стальные “лепестки”, перемалывая внутренности. Я прежде не испытывал настолько сильной боли, перекрывающей дыхание, почти лишающей сознания. Из моего рта хлынула кровь. Но я успел выбросить вперед руку и вырвать центральный глаз олога. Раздавил его в ладони, чтобы не подлежал восстановлению. Съесть уже не мог. Нечем…

Завывающий от боли олог бросил меня на пол. Я упал вспоротым животом вниз, чувствуя под собой растекающуюся горячую влагу.