Дачные расследования [антология]

— А если это не частный детектив, то адрес электронной почты Ларю не раздается направо и налево, как ты можешь представить! — возразил комиссар. — Допустим, сфотографировал их случайный прохожий, который знает, кто такая Марион. Но где бы он адресок писателя отыскал?

Тоже верно, подумал Реми… Но все равно, что-то тут не вязалось!

— Если Ларю получил этот компромат на жену пять дней назад, то почему он руки на себя наложил лишь позавчера? — высказалась Ксюша. — Самоубийство — это акт импульсивный. Увидел — и впал в отчаяние… И тут же покончил собой!

Комиссар и Реми переглянулись. Ксения была в какой-то степени права… Но в жизни все обычно сложнее. Не всегда решения бывают импульсивными. Случается, что люди их вынашивают, и подольше, чем три дня!

— Ну, поехали к вдове! — согласился Реми. — Посмотрим, что она скажет.

— Это мой одноклассник, — улыбнулась Марион. — Я родом из Дижона, а тут вдруг такой подарок: встретить товарища по лицею на улицах Версаля! Естественно, я обрадовалась. Мы обнялись и расцеловались.

— Имя? Фамилия? — строго поинтересовался комиссар.

— Пожалуйста: Николя Андрэ. Он живет и работает в Версале уже несколько лет, сейчас я вам его визитку принесу, он мне дал…

Комиссар покрутил в руках атласный кусочек картона и сунул его в карман. Он, конечно, наведается к этому Николя, но сдается ему, что Марион сказала правду.

— А кто мог вас сфотографировать? Вы никому не позировали?

— Нет, конечно! Случайная встреча… Вернее, не совсем: я его на «Фейсбуке» увидела, написала ему, предложила встретиться. Вот он и пришел. Мы посидели около часа в кафе — вспомнили детство…

— И потом… Потом вы расстались? Ничего… ничего такого не было?

— Не было, — осияла их понимающей улыбкой Марион.

— Так кто же мог вас сфотографировать? Кто мог знать о вашей встрече?

— Не представляю… — пожала она точеными плечиками.

— Этот фотограф, кем бы он ни был, отправил снимки вашему мужу. Как он мог найти электронный адрес писателя?

— Господин комиссар, я не занималась делами своего супруга. Спросите лучше Фредерика.

Комиссар последовал ее совету. Фредерик о встрече Марион с одноклассником, по его словам, вовсе не знал. «Кто я такой, чтобы меня посвящали в личную жизнь?» — воскликнул он с некоторой горечью.

Что же до адреса писателя, то на каких-то литературных сайтах или форумах его можно, наверное, откопать, предположил секретарь…

— Что скажешь, камарад? — спросил комиссар Реми, когда они вышли из особняка.

— Либо эти снимки сделал и отправил писателю какой-то кретин… Либо тут все куда хитрее. Ведь хочешь не хочешь, а фотографии выглядят компрометирующе и могли послужить мотивом для самоубийства писателя. Ксения вон говорит, что он был человеком чувствительным, сентиментальным…

— Не проще ли ему было спросить свою жену об этих снимках? Она бы рассказала ему про одноклассника!

— Некоторые люди устроены так, что почтут ниже своего достоинства задавать вопросы… Будут молча страдать, вместо того чтобы проверить, спросить.

— Проще руки на себя наложить?

— Ты разве никогда с подобным не сталкивался?

— Сталкивался, конечно, но то были люди с низким интеллектом, ограниченные.

— Ив, я не психолог, но, на мой взгляд, это какие-то сложные и глубоко запрятанные в подсознании механизмы. Раз человек так легко верит в измену, значит, сидит где-то у него в подкорке готовность к ней…

— То есть у него заниженная самооценка, — заявила Ксения. — Она формируется в раннем детстве, и даже очень умным людям не всегда удается вытащить из подсознания эту занозу!

Комиссар качнул головой, будто удивляясь странностям человеческой природы.

— Так что, остановимся на самоубийстве? — спросил он.

— Я бы ответил «да», если бы не столь дикий способ…

— А если это своеобразная месть жене? Чтобы помучилась в угрызениях совести?

— Исключить подобный расклад нельзя.

— Камарад, начальство скоро сожрет меня с потрохами. Требуют быстрого раскрытия! Известная личность и все такое! Ты мне прямо скажи: самоубийство прокатит?

Реми задумался.

Ксюша его тихонько тронула за руку. Он знал, что она имеет в виду.

— Нет. Точнее, я не исключаю… Но давай еще немного поищем, Ив?

— Мерд![5] — выругался комиссар.

— А убийцу оставить на свободе не «мерд»?

Комиссар посмотрел на детектива.

— У тебя хоть какая-нибудь зацепка есть?

— Нет… — признался Реми. — Вернее, есть одна догадка… Но ее нужно проверять и проверять!

— Скажи все-таки.

— Ну ладно… Вот какая у меня мыслишка завелась: это коллективный сговор. Только все упирается в запертую комнату… И потом, лицо писателя выглядит совершенно спокойным, — вряд ли бы он сохранил спокойствие, если бы к нему вломился весь коллективчик его домашних!

— Погоди… В этом что-то есть, камарад! Неплохая идея, совсем неплохая! Между прочим, писатель мог сам открыть им дверь, а взломанный замок они изобразили потом, после убийства!

— Но ведь он никого не пускал к себе в священные часы работы!