Дачный зверинец (СИ)

   На крики вышла сама Саввишна с двумя помощниками-племянниками почти двухметрового роста.

   -- Чего тебе, нечисть лесная, здесь понадобилось? - без всякого страха спросила Саввишна. - Я таких, как ты, не принимаю. Ступай в свой мир и там ищи исцеления. Или к Моране отправляйся - заснёшь и боли не будешь чувствовать.

   Баба-Яга зарыдала и призналась в том, что ухо у неё болит из-за человеческого детёныша, которого она сначала хотела съесть. Но треклятое дитя что-то крикнуло ей в ухо, и теперь не стало житья от боли.

   -- Вон оно что... -- раздумчиво сказала Саввишна. - А не трогай впредь ребятишек.

   -- Не бу-у-у-у-ду! - завопила Яга. - Помоги!

   -- Я молитвами лечу, которые для тебя ещё опаснее травмы, -- сказала Саввишна. - Поможет только операция. У тебя, поди, нарыв в голове. Пусть дитятко тебе в другое ухо крикнет. Образуется сквозная дырка, вот гной и вытечет. И уходи отсюда, пока я бочонок со святой водой не приказала вынести. Всё, приём окончен, ступай отсюда!

   Мимо толпы как раз проезжал на велике Васька Чугунков. Он остановился послушать. От воплей Яги Васька вспомнил боль в собственном изжёванном ухе и по ошибке решил, что в страданиях чудной старухи виновата Гулька.

   -- Езжай за мной, бабушка! - крикнул он. - Я знаю, где это дитятко живёт!

   И припустил по дороге.

   Избушка помчалась следом. Яга не успела втянуть голову, поэтому её многострадальное ухо подмело всю гравийку до Кусачей.

   Меж тем ребята с аппетитом позавтракали овсяной кашей, в которую мама Тоня щедро насыпала свежей малины. Дашка запросилась на улицу, и Гоша с Глашей вынесли её новую коляску. Глашина сестра уже отвыкла от ношения на руках, поэтому спустилась с лестницы на четвереньках. Правда, несколько раз кувыркнулась, но её всегда была готова подстраховать Гулька.

   Мама Тоня села попить кофе и почитать сайт о новостях кардиохирургии. И вдруг динамики ещё не включённого ноутбука строго предупредили:

   -- Хозяюшка, сейчас во дворе будут врачевать одну старуху. Ты не обижайся, но двинуться с места не сможешь.

   Мама Тоня и вправду не смогла пошевелиться. Но у неё была такая сильная воля, что сантиметр за сантиметром ей удалось добраться до окна. И тут её охватило настоящее оцепенение.

   У их забора возвышалось какое-то бревенчатое строение. Открылись ворота, и два ряженых старца заволокли чудище с громадным воспалённым ухом. Его бородавчатая мочка свисала ниже колен чудища. Старцы усадили уродину на землю и крепко схватили за плечи. Несчастное создание завыло, из-под морщинистых век ручейками заструились слёзы. Васька уселся ему на ноги и деловито связал их. Затем зафиксировал и когтистые руки.

   Гоша и Глаша подобрали лохматую гриву чудища, открыв второе ухо. Гоша сердито крикнул Ваське:

   -- Тащи сюда ведро воды и ветку покрепче! Яга, похоже, свои уши никогда не чистила!

   Под вой чудища Гоша с Глашей промыли здоровое ухо, а потом больное. Маме Тоне стало полегче, потому что на руках ребятишек оказались садовые перчатки. А потом сердце мамы Тони сжалось.

   Её младшая дочка вылезла из коляски, взобралась на плечо чудища и завопила в здоровое ухо так, что в саду деревья замахали ветками, а по всему двору разлетелись опавшие листья и недозрелые яблоки и груши:

   -- Гагга-гыгга!

   Раздался звук, похожий на треск сломанного дерева. Чудище обмякло в руках старцев. Один из них в одеянии, похожим на рыбью чешую, приложил рот к здоровому уху бедолаги и, видимо, выдул из себя бочку воды.

   Из больного уха хлынуло что-то невероятно вонючее, запрыгали лягушки, завертелись ужи, поползли невиданной величины улитки.

   Через миг чудище пришло в себя и разулыбалось пастью с одним-единственным торчавшим зубом.

   Из дома выскочил третий старичок. Его одежда была точь-в-точь как у Глашиной игрушки, которая жила в картонном домике. Старичок сильно гневался, топал ногами, махал кулаками.

   Во двор вошла... избушка на курьих ножках. Из кособоких дверей вылетели бочка, куча тряпья, и избушка принялась убирать беспорядок. Через пару минут двор снова был чист и опрятен, как раньше.

   Чудище заскочило в избушку, которая с ветерком помчалась по дороге.

   Только в этот миг мама Тоня отмерла и ринулась во двор.

   Ребятня с невинным видом разглядывала сад, небо, сарай. Старички исчезли.

   Мама Тоня уселась на крыльцо и схватилась за голову. Гулька подвезла к ней колясочку, и Дашка обняла маму за шею, ласково напевая ей:

   -- Мапа, агу-агу.

   И мама Тоня позабыла весь кошмар от искренней любви к ней, которая была слышна в лепете младшей дочери.

   В полдень, перед обедом, Даша и Гулька купались в бассейне. Старшие ходили на речку после четырёх часов. Мама Тоня пошла с водяным градусником измерять температуру воды в бассейне, хотя девчонки лезли в воду в любую погоду. Но мама Тоня всё равно приходила к бассейну и размышляла о том, что по многим вопросам взрослые и дети никогда не придут к согласию.