Дачный зверинец (СИ)

   Глаша подошла и помогла ей. Тельце Гульки было горячим, будто она целый день лежала на пляже.

   В этот момент раздался звук подъехавшей машины и звяканье отпираемых ворот.

   -- Ну, мне пора, -- сказала Гулька.

   Она по стене, затем по потолку добралась до подоконника и сиганула в окно.

   Только тогда Глаша крикнула:

   -- Гулечка, а ты придёшь ещё?

   -- А то! - раздался бас из шелестящей травы.

   Глашина мама осталась очень довольной, как ребята присмотрели за малышкой, и дала им такое поручение, о котором они могли только мечтать: съездить в Усачи за хлебом, про который она совсем забыла. К ужину соберутся работающие члены семейств. И намечается шашлык!

   Осмотреть разбойное село, наметить, где можно покопать - это было большой удачей!

   Ребята сели на велосипеды и помчались по дороге. Они не заметили шума в деревья и траве, который нёсся вслед им.

   В Усачах стояла сонная тишина, из прохожих наблюдались только стаи гусей. В первом же магазинчике ребята купили хлеб, а на сдачу - разноцветные леденцы. Не то чтобы они любили их, а просто так - похрустеть втихушку. Конфеты-то под запретом: Глашин папа работал стоматологом.

   Однако, когда ребята вышли из магазинчика, то недосчитались одного велосипеда. Гоша чуть не разрыдался: это был чудесный, очень дорогой велик, который ему подарили на день рождения. И кто же мог угнать его с совершенно пустынной улицы?

   Через миг они этого угонщика увидели и услышали: из-за поворота улицы к ним мчался вопящий во всю глотку рыжий мальчик:

   -- Ой, больно! Ой, моё ухо!

   Но голове воришки была странная панама или шлем. Когда он подъехал к ребятам и швырнул велосипед к их ногам, Гоша и Глаша опознали в панаме... Гульку!

   Она выпустила изжёванное ухо и крикнула:

   -- А не воруй больше! Ещё раз увижу, что крадёшь, оба уха оторву!

   Счастливый Гошка посадил заступницу на раму, и ребята покатили в Кусачи. За спасение велосипеда Гулька получила леденцы и осталась очень довольной. Гоша шёпотом спросил её:

   -- А почему Дашки сначала не было в комнате? Глашка заглянула и закричала, что её украли.

   -- Да я птичье гнёздышко на дереве дитяте показывала. В нём мама-птица своих малюток кормила, -- тоже шёпотом ответила Гулька.

   Оба семейства чудесно провели вечер: мужчины нажарили отличных шашлыков, маленькая Дашка заснула без проблем и позволила всем повеселиться. Только баба Вика всех снова расстроила: её любимица не вернулась и шашлык ей в горло не лез.

   Рано утром сквозь сон Глаша услышала стоны. Она сразу поняла, кому плохо, и распахнула окно. Ввалилась Гулька с раздутой щекой и проныла:

   -- Жубы болят.

   Глаша строго спросила:

   -- Ты, наверное, все леденцы съела?

   Гулька горестно повесила кудрявую голову и издала такой стон, что у Глаши сжалось сердце.

   -- Не беда, -- сказала она. - У меня папа - стоматолог. При острой боли всем оказывает помощь. Сейчас я его разбужу.

   Дядя Гриша, Глашкин папа, действительно был хорошим врачом. У него всегда имелись с собой инструменты и даже портативная бормашина. Только как он поведёт себя, если ему показать зубастого младенца? И главное - как поступит Гулька, почувствовав эти инструменты у себя во рту? Но Даша была смекалистой.

   Она тихонько постучала в спальню, выманила сонного папу и сказала:

   -- У одного соседского ребёнка так зубы болят, что он почти умирает. Ты можешь прямо сейчас его посмотреть?

   -- А что случилось-то? - спросил папа и надел очки.

   -- Килограмм леденцов съел.

   Такого папа-стоматолог вынести не смог, быстро умылся, приговаривая: "Ну, зубной эмали точно конец. Если были трещины, то мог развиться пульпит".

   Пока он готовился, Глаша уговорила Гульку побыть в коконе, то есть в пелёнках. Это для безопасности папы. Ещё ей нельзя ничего говорить. Это уже для сохранения свободы Гульки, которую могли увезти куда-нибудь.

   Нужно было видеть лицо Глашкиного папы, когда дочь принесла ему спеленутую Гульку!

   -- Гулечка, открой ротик, -- ласково велела Глаша, -- и не вздумай закрывать. Пока я не разрешу!

   Гулька разинула зубастый рот-лукошко, и дядя Гриша несколько минут не смог двигаться и говорить. Но врач в нём взял верх, и дядя Гриша очень бережно осмотрел три зуба с левой стороны над разбухшей десной.

   -- Ничего не понимаю, -- сказал он. - Эмаль цела. Может, происходит смена молочных зубов? Но это совершенно невероятно! Сколько месяцев ребёнку?

   -- Три или четыре, -- не подумав, ответила Глаша.

   Гулька насупила густые брови и засверкала глазами. У неё явно закончилось терпение молчать. Вместо слов она басисто промычала.

   -- Сейчас, малышка, сейчас... вот этими инструментами я тебе помогу... ты и не заметишь, -- ласково сказал дядя Гриша и попросил: -- А посмотри-ка, какой мячик на полу!

   Гулька перевела глаза, которые не обещали ничего хорошего, на пол. Дядя Пётр сделал едва заметные движения.

   И Гулька с тремя дырками во рту пробасила:

   -- Не ври. Нет тут никаких мячей.

   Дядя Пётр позеленел. Но успел втолкнуть Гульке в рот ватку и прошептать:

   -- Прикуси...

   Гулька выплюнула совершенно чистую ватку, вывернулась из кокона и Глашиных рук. Она явно собралась быстро выпрыгнуть в окно.