Дагестанские святыни. Книга третья

Изображения луков со стрелами (как и находка наконечника стрелы, воткнутого черешком в потолок и направленного, таким образом, вниз), несомненно, имели глубокую смысловую нагрузку, но их семантика (и содержание обряда (?) втыкания наконечника стрелы) пока не поддается полному раскрытию. Можно полагать, что, будучи связанными с данным культовым объектом и зафиксированным обрядом забивания гвоздей, эти изображения выполняли охранительную, благопожелательную функцию. Делая такое предположение, прежде всего следует иметь в виду наименование данного объекта – «Ворота Судного дня» – дня, когда, по представлениям верующих, умершие (их души) предстанут пред Судом Божьим. Можно полагать, что луки со стрелами, обращенными вниз, в потусторонний мир (как и обнаруженный наконечник стрелы), должны были выполнять функцию оберегов, предотвращающих негативное воздействие потусторонних сил. В этой связи отметим, что ранние суфии (а данный культовый объект можно в значительной степени интерпретировать как находящийся под суфийским влиянием, учитывая выявленную здесь надпись странствующего суфия, дервиша Садика и саму религиозную ситуацию в Дербенте X–XII вв.) жили в ожидании скорого Судного дня. Укажем также на специфику выявленных религиозных надписей и упоминание (дважды) имени пророка Мухаммеда – заступника в Судный день.

Такова предварительная интерпретация зафиксированных на исследуемом па мятнике символических рисунков-знаков, обрядовых действий, включавших не только посещение этого культового объекта, но и, вероятно, выполнение определенных ритуальных действий. Замечу, что в Южном Дагестане (Рутульский район) встречаются средневековые мусульманские надмогильные камни с изображением направленного вниз лука со стрелой (информация краеведа Р.А. Рамазанова, сел. Шиназ).

В проходе, как и на прилегающих к нему участках оборонительной стены и башни, в кладке зафиксированы сотни забитых средневековых кованых железных гвоздей.

В ходе исследований установлена обрядовая специфика данного памятника – зафиксированные обряды забивания в стену гвоздей и подношения медных монет (в раскопе найдено 11 монет, одна из которых была забита в шов между рядами кладки стены; предварительная датировка XI–XV вв.) (рис. 13) по данным письменных источников и этнографии интерпретируются как благопожелательные, исполняемые с целью исполнения заветных просьб, сокровенных желаний и сопровождаемые обетом (араб. назр).

В упоминавшейся заметке в «Известиях Кавказского отделения Русского географического общества», написанной Комаровым, среди ряда положений, якобы обеспечивавших счастливую жизнь дербентца-мусульманина в течение года, числится и необходимость «прибить к Деры-Киамет (дверь представления мира) деревянный гвоздь и сделать незр».

В этой связи заметим, что на территории Апшерона имеется одинокая скала, носящая наименование Имам-заде, в которую верующие шииты (таты, азербайджанцы) с той же целью забивают гвозди – если «скала примет гвоздь» (т. е. если он войдет, забьется в скалу), то заветная просьба, желание осуществятся (информация научного сотрудника Института археологии и этнографии АН Азербайджана, к.и.н. И.Н. Алиева).

Рис. 13. Дербент. Культовое место Баб ал-Кийама. Медные монеты из раскопа

Подобные действия совершали, по сообщению Н. Федорова, в конце XIX в. и армяне-христиане в пещере св. Оганеса около Новобаязета: «Богомольцы, обращаясь с просьбой к св. Оганесу, вбивают гвозди в камни пещеры: если гвоздь войдет, то просьба будет исполнена, полагают они; в противном же случае – не будет; в настоящее время (конец XIX в. – М.Г.) в камнях можно видеть много вбитых гвоздей, но немало на полу погнутых и сломанных». Наконец, отметим, что близкое по своей сущности совершали и верующие Дагестана – по этнографическим данным, больной человек с целью исцеления приходил (или его приводили) на святое место (пир, гунбет), вбивал гвоздь в камень, находящийся там, и затем вынимал его; из этого гвоздя изготавливали кольцо, которое постоянно носили в качестве амулета-оберега.

Использование в этих обрядовых действиях таких предметов и объектов, как железный гвоздь и камень, не случайно и, видимо, обусловлено древними верованиями, пережиточно сохранявшимися в Средневековье уже после принятия ислама. Роль железа, железных предметов, особенно режуще-колющих, в религиозных реликтовых представлениях, их использование в качестве охранительных средств хорошо известны по этнографическим данным многих народов, в том числе и Дагестана. Прослеживается она и по археологическим данным.