Даггер: Инициация

Я стоял перед трибуной, вытянувшись по струнке. Моя левая рука от локтя до пальцев была затянута в тугой бандаж. Боль давно прошла, и под слоями повязки я уже начал ощущать зуд. Благодаря нейроактивации «Улучшенная регенерация тканей» рука заживала заметно быстрее. Ситуация требовала, чтобы я улыбался, как полоумный идиот, но я не улыбался. В глубине души я ощущал какую-то непонятную тревогу, природу которой никак понять не мог. С другой стороны, я полностью отдавал себе отчет, что моя жизнь наконец-то начала налаживаться.

— Алекс Хоксвелл, — громко произнес Сэмюэль Геррот. Он стоял рядом и, в отличие от меня, улыбался во весь рот, пускай и фальшиво. — За заслуги перед Альрийской Федерацией, за храбрость и смекалку, за отточенное выполнение приказов и блестящее выполнении миссии я, полковник Сэмюэль Геррот, от лица всего руководства проекта «Даггер», а также от всего правительства нашего государства поздравляю вас с восстановлением в звании сержанта армии Альрийской Федерации. Кроме этого вам также возвращается должность командира и все связанные с ней привилегии.

Он захлопал в ладоши, и публика вяло и не особенно активно его поддержала. Участники, которых я выдернул из лап Шер-группировки, конечно, могли бы быть и чуть благодарнее, но я на них не злился. В толпе я выдернул взглядом Шоя Рогинева. Он хлопнул всего несколько раз, для проформы. Смотрел на меня без особого интереса, но и без пренебрежения. Радовался он сложившейся ситуации или нет, понять было нельзя. Как и всегда он выглядел задумчивым и чуть грустным. Я же мысленно благодарил его. Если бы не антиблокиратор протоколов, то неизвестно, чем бы все закончилось. Убил бы меня бывший начальник службы безопасности или забрал с собой — известно лишь одному Шер-Один, как бы иронично это не звучало.

Уиллис Гоббс не погиб. Его подлатали, и теперь он приходил в себя в камере предварительного заключения, ожидая долгого допроса с пристрастием. Жуап тоже сидел в заложниках, и к нему уже наведывались несколько раз специальные люди в темно-синей форме с маленькой эмблемой Альрийской Федерации на левом плече. Правда, помимо желтого круга в окружении звезд, в эмблеме этой присутствовал и еще один элемент — опоясывающая все это красная лента с глазом на самой вершине — символ тайной службы.

Что же касается меня, то я в своем отчете о миссии указал все, как было. Четко, ясно, но без деталей и выводов. Моим личным мнением никто не интересовался, а я им делиться и не торопился. Правда, когда я указывал, что ликвидировал Беннера и Коннора, рука у меня все же дрогнула. Была мысль обозначить их как невинных жертв обстоятельств, наравне с теми участниками, которых мне не удалось спасти, но я все же пересилил себя и указал как есть: перейдя на сторону противника бывшие участники проекта «Даггер» напали на меня, за что и поплатились жизнями.

Когда поздравление окончилось, и я покинул трибуну, меня подозвал генерал Торн. С ним у нас тоже было неоконченное дело. Когда он поймал меня на краже препаратов для Шоя и забрал один из образцов себе, мы с ним больше один на один не общались.

— Сержант Хоксвелл… теперь же я могу так к тебе обращаться, верно? — чуть растянул непривыкшие растягиваться губы он.

— Верно, — кивнул я. — И всего каких-то восемь лето прошло.

— Марта Стрейч не смогла приехать. Но оставила тебе сообщение на личном терминале.

— Теперь все можно напрямую, — сказал я, постучав пальцем себе по лбу.

— По инфолинку только зашифрованные послания, имеющие статус особой важности.

— Настолько зашифрованные, что их видит весь персонал комплекса? — усмехнулся я.

Генерал нахмурился. Не понимал он юмор.

— Ладно, понял. Посмотрю, — кивнул я.

По пути в жилой отсек, я наткнулся на Линка. Он был одет в форму персонала и поприветствовал меня сдержанным кивком. Его положение тоже значительно улучшилось. Не знаю, повлияло ли на это мое положительное упоминание его действий в отчете, но теперь его сделали ответственным за искусственный интеллект. Правда, его уже не единожды проверяли на проигодность психологи-псионики, а также красноленточники, но, судя по всему, он все проверки прошел успешно.

Оказавшись в своей ИЖС я тут же подошел к терминалу и открыл голопочту. Непросмотренным значилось одно письмо — от Генеральши. Впрочем, кто еще мог бы мне написать?.. Я открыл его, и передо мной появилось небольшое голографическое изображение Марты Стрейч. Начала она с сухого поздравления, которое длилось всего секунд пять, а потом сразу же перешла к обсуждению выданного ранее поручения, которое выполнил я, как оказалось с ее слов, не совсем точно и не вовремя. Агент уже успел наворотить дел прежде, чем я с ним разобрался. По факту же все так оно и было. Я не смог выявить тайного агента, он заявил о себе сам. Но зато мне удалось его остановить, что по итогу значило, что с заданием я справился, хоть и с оговорками. В благодарностях она тоже не распиналась, лишь сказала, что не забудет этого. На этом послание завершилось. Я его закрыл и лег на койку.