Дай мне больше (ЛП)

Затем вдалеке раздается пронзительный стон, и я напрягаюсь. Между моей и их комнатами есть только гипсокартон, и совершенно ясно, насколько он тонкий, когда я снова слышу крик Изабель.

— Вот он идет, — говорит девушка, когда мой член утолщается под ее нетерпеливыми рывками. Другая девушка находится рядом с нами в своем послеоргазмическом восстановлении.

— Похоже на вечеринку по соседству, — отвечает сонный голос, когда кровать начинает медленно и грубо стучать о стену.

— Может быть, мы должны попросить присоединиться к ним. Сделай это одной большой вечеринкой, — добавляет девушка на моем члене.

— Ты говоришь слишком много. — Я переворачиваю ее и хватаю резинку с тумбочки. Спрятав свой и без того твердый член в ножны, я слушаю, как мои лучшие друзья трахаются, когда я врезаюсь в девушку, стоящую на коленях передо мной. Она издает хриплый крик, поэтому я хватаю ее за волосы, притягиваю к себе так, чтобы ее ухо оказалось рядом с моим ртом, и бормочу: — Громче.

И она это делает, но этого недостаточно, чтобы заглушить звуки женщины в соседней комнате. Тот, который я не должен слышать, думать или отвлекаться.

Правило № 2: Небольшое соревнование никому не повредит

Изабель

Мой муж выглядит несчастным. На самом деле, я беру слова назад. Он выглядит счастливым, потому что Хантер хорошо умеет улыбаться и изображает ее для меня, когда ему нужно, но я могу рассказать об этом. Я вижу тонкие взгляды сожаления и печали на его лице.

— Ты уверен, что тебе нравится твой стейк? — Я спрашиваю.

— Да, детка. Я люблю его.

Он тянется через стол и берет мои пальцы в свою руку, нежно поглаживая костяшки пальцев. Я улыбаюсь ему в ответ.

Я не из тех женщин, которые посвящают себя тому, что общество считает хорошей женой. Я даже не знаю, что это значит. В молодости я была против женитьбы. Идея посвятить свою жизнь одним отношениям казалась иррациональной и пугающей. Как я могла пообещать одному человеку, что буду любить только его всю оставшуюся жизнь? Как, черт возьми, кто-то мог дать такое обещание? Как будто мы можем видеть будущее. Как любой из нас знает, что ждет за углом.

Но потом я встретила Хантера Скотта.

Хантер заставляет любить его легко. Он боготворит меня, делает меня лучше во всех отношениях, ободряет меня, вдохновляет меня и заставляет меня влюбляться в него немного больше с каждым днем.

Поэтому, естественно, я хочу, чтобы он чувствовал то же сияющее счастье, которое он заставляет чувствовать меня, но я могу сказать это по тому, как он крутит обручальное кольцо на пальце и жует нижнюю губу, глядя на красное вино в своем бокале.

— Мы должны были его пригласить? — Я спрашиваю.

Его взгляд танцует на моем. — Нет. Это наша годовщина. Он понимает. Кроме того, я уверен, что он уже спит с кем-то в прокате прямо сейчас.

Я проглатываю тревожное чувство, которое вызывает это изображение. Дрейк — взрослый мужчина, одинокий и великолепный. Он может делать все, что захочет. Я уверена, что это не помогает, что мы совершаем поездку по четырем различным секс-клубам во время нашей деловой поездки-слэш-мини-отпуска. Я чувствую, что мы берем нашего маленького мальчика в Диснейленд.

Изображение Дрейка в шапке с черными мышиными ушками и вышитым на спине его именем вызывает у меня смех.

— Что смешного?

— О ничего. Просто интересно, почему мы взяли именно Дрейка в эту поездку. Есть большая вероятность, что мы потеряем его где-нибудь по пути.

— Он всегда делает это на наших каникулах, — отвечает он со смехом.

— Мы уже должны знать, что не будем делить с ним арендную плату, — игриво отвечаю я.

— Мы действительно должны.

Его пальцы сжимают мои.

— Знаешь… мы должны были привести его на ужин. Так как он был там в тот день, когда мы встретились.

— Был ли он там? — Хантер отвечает. — Я помню только тебя.

Я закатываю глаза, пытаясь скрыть румянец. — Остановись.

— Нет. Изабель, это был лучший день в моей жизни — первый из многих. Увидеть, как ты идешь в библиотеку со стопкой книг, а твои очки начали сползать с носа.

Он улыбается, и это заразительно.

— Ты издеваешься надо мной, — отвечаю я.

— Нет я не издеваюсь. Я точно помню мысль, которая пришла мне в голову в тот момент.

— Было ли это «кто все еще ходит в библиотеку?»

— Нет. Это было… «Хотел бы я заполучить такую девушку».

Наклоняясь вперед, я встречаю его на полпути, прежде чем наши губы встречаются. — И каким-то образом у тебя появилась такая девушка.

Когда он снова садится, на его лице снова серьезное выражение. — Потому что я изменился.

— Нет, — возражаю я. — Потому что я люблю тебя безоговорочно.

Он теребит рукава рубашки, по привычке опуская их, чтобы скрыть свои татуировки. Они ползут по его руке от запястья до шеи. Мой муж, похоже, считает, что, делая определенный выбор в возрасте от шестнадцати до двадцати трех лет, он недостоин любви. И я вижу самосознание.