Дай мне развод (СИ)

Сердце предательски замирает на миг и пускается в бег. Честно? Я не ожидала, поэтому ненадолго теряюсь в пространстве и времени, почти допускаю улыбку, но резко и хлестко бью себя по рукам, делаю шаг на него и шиплю:

- А я тебя нет! Сто лет бы не видела!

- Но ты здесь.

- Потому что ты меня спровоцировал! Как ты смеешь?!

- А мне нужно было спросить твоего разрешения, прежде чем подарить цветы? - шаг на меня.

- Да, нужно!

- Я так не думаю.

Еще один шаг. Щурюсь, делаю свой ответный (зачем-то), выплевываю.

- Нет, у тебя нет никаких оснований дарить мне цветы, ясно?! Я тебе запрещаю!

Ильяс тихо, но явно усмехается. Еще шаг.

- Ты мне…запрещаешь, прости?

- Совершенно точно! Запрещаю! Ты не можешь!

- Какой-то глупый разговор.

- Почему это?!

- Потому что я все еще не спрашивал твоего разрешения.

Ильяс останавливается прямо напротив, и мне бы задаться резонным вопросом, как он оказался так близко?! Но я снова теряюсь.

От него пахнет, как и прежде, сладковато и уверенно. Говорят, запахи могут возвращать память — они ее провоцируют. Не знаю, запах меня провоцирует, или в принципе он? Но я точно теряюсь. Смотрю на него, а в груди так тепло сразу… и бешеный стук.

Ты — самое прекрасное ужасное, что со мной было.

Волнуюсь. Чего он так смотрит на меня?! Как истукан. Застыл и пялится-пялится-пялится.

- Ну что?! - не выдерживаю, правда, выше шепота голос поднять не получается — а Ильяс улыбается только шире.

Вдруг берет меня за предплечья, резко тянет на себя. Понять не успеваю, как оказываюсь в его объятиях, как лицо мое оказывается в обманчиво нежном капкане сильных рук, а потом я попадаю в капкан еще хуже. Тот, что сносит мне крышу — в поцелуе.

А мне ее сносит напрочь. Я же отвечаю…не сразу догоняю: он целует меня так страстно, жадно, будто безумно! И я отвечаю…как дура!

Потекла, называется, сладкой лужицей на солнце! Меня настолько окунуло в эти ощущения, что приходится буквально приложить максимум усилий, чтобы не дать себе по-привычному обнять его за шею и провалиться еще глубже на дно под названием "Мой-бывший-муж".

Ты чокнулась?!

Резко расширяю глаза, пытаюсь отпихнуть, уперевшись в грудь, но снова сталкиваюсь со стеной.

То есть: хрен там пел. Ильяс только обратный шаг делает на меня, теснее обнимает и проводит языком по губам. А у меня коленки подгибаются…

- Пусти… - шепчу в полуобморочном состоянии, он глухо усмехается.

- Нет.

И снова в атаку!

Напор становится сильнее, а у меня в голове наконец-то начинает работать мозг.

ЧТО-ТЫ-ТВОРИШЬ, ЧОКНУТАЯ?! СОВСЕМ УЖЕ?!

С силой дергаюсь — удается уловить момент, когда он почти расслабился, когда думал, что победил: получается вырваться.

ХЛОП!

Даю звонкую, сильную пощечину, а сама тяжело дышу, хотя стараюсь и нет.

Не потому, что стесняюсь такой реакции собственного тела, я в этот момент об этом вообще не думаю — мне страшно, как он отреагирует на то, что я себе тут позволила.

Стоп. Ты позволила?! ДАРИНА!

Точно. Точно!!! Это он себе тут позволил разного, на что права больше не имеет, но точно не я!

Делаю шаг на него, тыкаю в грудь пальцем и рычу.

- Ты в край охренел, Амаев! Какого черта?!

А он просто взгляд на меня переводит и тихо, с на этот раз мягкой улыбкой говорит.

- Я скучал по тебе.

И все. И поехали-погнали-покатились.

Я ничего не могу с собой сделать — душа буквально поет! А сама я не сдерживаю нервный смешок.

Что за сюр здесь происходит?! Может быть, его приложили чем-то тяжелым по тыкве, раз он…такое тут мне говорит!

- Ты сумасшедший? - интересуюсь, жмет плечами.

- А ты?

- Что за тупой пинг-понг?! А ты, а ты! Во рту растут грибы!

- Что?!

Морщится, в шоке. А я в каком! Ты обалдел!

- Не смей так никогда больше делать!

- Будет проблематично.

- Ты сексоголик?! Обнаружил, наконец, свою главную проблему?!

- Можно и так сказать. Она как раз передо мной.

Бесит! Почему он тут такой спокойный стоит, будто в танке?! Что происходит?!

Отступаю на шаг на всякий случай, ведь как говорят?! От психов подальше надо держаться. О том, что предупреждают психам не хамить, я почему-то благополучно забываю, конечно же, но спасибо, что предприняла хотя бы какие-то меры предосторожности.

- Мы развелись! Или что?! Какая-то из твоих любовниц сиськами память отшибла?!

Амаев гортанно смеется, а меня это уже не на шутку бесит. Хватаю его за руку и дергаю с психа: да какого хрена вообще?!

- Прекрати ржать! Я тут не посмеяться пришла!

- А предъявить мне за цветы. Точнее не так: ты хочешь запретить мне дарить тебе цветы.

- Именно так! Ты…

Вот зря я возобновила физический контакт. Надо запомнить держать всю свою эмоциональную составляющую подальше и покрепче, так как через мгновение я снова попадаю в кольцо его объятий.

Черт!

Запах хорошо знакомого парфюма бьет, как Мухамед Али, а голос, когда он приближается к ушку и шепчет, добивает, точно Майк Тайсон.

Мамочки…

- Я буду дарить тебе цветы, потому что хочу этого. И знаешь что еще? Это ты сумасшедшая, если думаешь, что я тебя отпустил. Не будет этого.

Отстраняюсь слегка, хлопаю глазами и как-то теряю вмиг весь запал. В смысле?…

- Мы же развелись...ты сам...