Дай мне шанс

– Но разве ты не сказал, что твой дед был из семьи «старых денег»? – с насмешливой улыбкой спросила Мадди.

– Ну да… – протянул Митч в недоумении. – А что?

– И ты вырос в семье богатых и влиятельных людей, ведь так?

– Ну да… – Он совсем растерялся.

Ветер усилился, и Мадди откинула со лба волосы.

– И разве не ты делал четыреста долларов в час?

– Да, делал, – буркнул Митч, глядя в небо.

– Следовательно ты, со своими способностями, не особенно нуждаешься в деньгах, верно?

Митч задумался. Что ж, пожалуй, она была права. Он не только сделал много денег, тратить которые не было времени, но и его трастовый фонд был постыдно огромным. И все же он не мог понять, на что намекает Мадди.

– К чему ты клонишь, принцесса?

– Ты мог поехать куда угодно, Митч, – продолжала Мадди, – но ты выбрал Ривайвл, потому что это – твой дом. Разве не так?

Он покачал головой.

– Нет, я приехал сюда только потому, что у матери был здесь дом. Простой логический выбор.

– Ты никогда не упоминал о своей жизни в Чикаго. Может быть, потому что…

– Ты ошибаешься, Мадди, – перебил Митч, стараясь говорить как можно спокойнее.

– Ладно, хорошо, ошибаюсь. Но почему же ты…

– Да, ошибаешься, – снова перебил он, на сей раз нахмурившись.

– Митч, я согласилась. Почему же ты злишься?

Он что-то проворчал себе под нос и стал искать Орион. Или, возможно, Большую Медведицу. Или Малую? Как бы то ни было, помолчав минуту-другую, Митч проговорил:

– Даже если это и правда, что тогда?

Мадди повернулась на бок и положила голову на ладонь.

– Ничего.

– Но ты же явно куда-то клонишь…

– Нет, Митч, это всего лишь наблюдение.

Она говорила тем же тоном, каким люди обычно успокаивают нервных животных. Наверное, ему следовало оставить эту тему. И вообще, он уже давно знал, что вовсе не привязан к Ривайвлу. Он вовсе не считал его своим домом. У него не было дома. Нигде – во всем мире!

– Ты ошибаешься, Мадди.

– Возможно, – кивнула она.

Митч насупился. И в который уже раз спросил себя: «А почему я выбрал Ривайвл? Ведь я же порвал связи с семьей, не так ли?» Да, но не с бабушкой и не с дедушкой. Лучшее время детства он проводил здесь…

Хорошо, пусть так. Но какое это имеет значение?

Он сделал глубокий вдох и повернулся, чтобы взглянуть на женщину, ворвавшуюся в его жизнь и все перевернувшую. Рыжеволосая, она, казалось, сияла в лунном свете и сейчас выглядела так, что вполне могла бы сойти за одну из тех греческих богинь, о которых любил рассказывать дед.

– Знаешь, Мадди, до твоего появления все было спокойно, – пробормотал Митч.

Она с улыбкой ответила:

– А я до знакомства с тобой никогда не врывалась по ночам в комнаты мужчин. – Она вскинула вверх два пальца. – И за последние дни я сделала это дважды. Это становится у меня дурной привычкой.

Митч привлек ее к себе и заглянул в глаза. Затем провел ладонью по ее щеке и тихо сказал:

– Впервые вижу такие зеленые глаза…

– Фамильные глаза Донованов, – ответила она с улыбкой. – У всех детей разный цвет волос, но глаза – нашего отца. Я единственная с рыжими волосами – как у матери. А наш старший брат – копия отца. Мама говорит, ей больно на него смотреть.

Мадди вздохнула и попыталась расчесать волосы пятерней. Потом снова заговорила:

– Знаешь, Шейн многим пожертвовал ради нас… Но он всегда… – Она внезапно умолкла и снова вздохнула.

Митч молча кивнул. Он кое-что знал о Шейне Доноване и знал, что тому пришлось нелегко. Но чего же теперь ждать от этого человека?..

В очередной раз вздохнув, Мадди проговорила:

– Мне следовало сказать тебе кое-что, но я молчала, хотя…

– Я не хочу, чтобы ты со мной молчала, Мадди. – Митч повернулся на бок и, опершись на локоть, провел пальцем по ее подбородку.

Она заморгала – словно пыталась остановить слезы.

– Молчать – это давно уже моя привычка. Но с тобой мне легче. Не знаю, почему так…

Он провел пальцем по жилке, бившейся на ее шее.

– Может, не так уж важно, почему так получается.

Она едва заметно кивнула.

– Да, может быть.

Тут Митч обнял ее покрепче и легонько коснулся губами ее губ. Просто коснулся – и все.

– Знаешь, я ушел сейчас потому, что почувствовал: еще немного – и я взял бы тебя, невзирая на последствия.

– Пожалуйста, не надо заботиться обо мне. Я так… – Она шумно выдохнула. – Я ужасно устала от этого.

Он провел большим пальцем по ее губам.

– А я вовсе не забочусь о тебе. Просто не хочу, чтобы это случилось лишь из-за того, что я разозлился.

Она захлопала ресницами.

– А это случится?

Он кивнул.

– Да, Мадди, обязательно.

Она тихо вздохнула.

– Я знаю, что это плохо, но ничего не могу с собой поделать. Хочу, чтобы это произошло.

– Я тоже, – ответил Митч, привлекая ее к себе ближе. Уложив Мадди на сгиб своего локтя, он сдержал стон, когда она скользнула ногой по его бедру. – Знаешь, когда мне было четырнадцать, я увел подружку у своего приятеля Бобби Миллера.

Сказав это, Митч сам себе удивился. Ведь голова его была полна мыслями о Мадди в его постели, а вовсе не о тех давних днях.

– Ее звали Бритни, – продолжил он. – Она была капитаном команды чирлидеров и связывала в хвост свои длинные светлые волосы.

Мадди провела ладонью по его животу и тихо сказала: