Дай мне второй шанс (СИ)

— Я знаю, что ты не спишь, — уже знакомые губы прихватывает мочку уха, а горячая мужская рука скользит по моему бедру.

А я… я сильнее втягиваю голову в плечи, надеясь, что так стану незаметнее.

Я переспала со своим начальником. Хотя сейчас даже язык не поворачивается его назвать шефом или боссом. Он же Саша, просто Саша… Мой Саша?!

После всего случившегося, если все хорошо обдумать, включить логику и выстроить причинно-следственные, то… аааа… какая тут может быть логика и причинно-следственные? Кто-то от нервов грызет ногти, кто-то заламывает руки или кусает губы, а у меня в голове происходит взрыв и мозг начинает работать в авральном режиме, выдавая какой-то бред, который заставляет кипеть.

Хочется накрыться одеялом с головой, но тогда Саша точно поймет, что я не сплю. (По тому, как я вжала голову в плечи и зажмурилась, ну вот совсем не понятно, что я не сплю, ага).

Чувствую легкое шевеление пледа, под которым лежу и тут же обжигающе жаркий поцелуй между лопаток, прикосновение колючего от утренней щетины подбородка — будто трется об меня.

Не будто, а так и есть. Поцелуй. Поглаживание носом, подбородком и снова поцелуй. Руки уже путешествуют по всему телу, выписывая узоры на животе, груди, бедрах.

Не смотря на то, что и я и Саша, лежащий у меня за спиной, абсолютно голые, в его действиях нет ничего пошлого или соблазняющего, он просто будто не может не прикасаться, будто для него жизненно важно чувствовать меня в своих руках и он все для этого делает — гладит, сжимает, притягивает ближе, целует. А я плавлюсь и таю, еще никто и никогда не относился ко мне с такой нежностью и трепетом. Еще никто и никогда не давал мне столько.

Еще несколько таких поцелуев и прикосновений, и смущение… нет, не испаряется, просто отходит на второй план, уступая место другому — желанию дарить такую же нежность в ответ. Словно зуд — когда не можешь совладать с собой, хочешь сделать ЕМУ так же хорошо, как и мне сейчас. Чтобы чувствовал тоже, что и я, чтобы так же плавился и таял.

Получать нежность безумно приятно, но самой дарить эту нежность, это что-то из разряда космического, нереального блаженства.

Когда нежно пробегаешь пальцами по подбородку, ощущая покалыванья щетины, лохматишь волосы, запуская в них руки, вырисовываешь на его теле рельефы мышц, легко, почти невесомо прикасаясь губами к его губам, подбородку, целуешь мужскую шею, ключицы, грудь и жмешься ближе к сильному телу.

Главное не заиграться. Не перейти ту тонкую грань между нежностью и страстью — так легко одна переливается в другую и обратно. Я перехожу. Просто вскидываю глаза и вижу, как Саша запрокидывает голову и прикрывает веки, пряча расширенные зрачки, просто чувствую, как его грудная клетка чаще вздымается, помогая проталкивать кислород, через плотно сжатые зубы, просто ощущаю его руки запутавшиеся в моих волосах и его возбуждение, недвусмысленно упирающееся в меня где-то под грудью.

Я перехожу грань от простой нежности и Саша не может остаться безучастным.

— Юля, что же ты со мной делаешь, моя девочка…

Я замираю и канаты, удерживающие сердце в груди, обрываются, потому что на самом кончике языка путается и только каким-то неведомым образом не срывается простое, но сносящее подобно урагану “просто люблю…”

А Саша… как я хочу, чтобы он это почувствовал и понял без слов, потому что я в ближайшее время вряд ли решусь произнести это вслух.

Он воспринимает мою заминку по своему — подхватывает и утаскивает к себе наверх, захватывая мои губы в плен самого разрывающего поцелуя. Томление и тепло в груди. Будто конец света и новое сотворение мира, рождение сверхновой.

И я просто оплетаю его, вжимаясь, кажется на физическом уровне пытаясь просочится в него, стать его частью, неотделимой.

“Ну услышь же… чувствуешь, как люблю?”

И жмусь теснее… Обхватывая его лицо руками и целую. Глаза в глаза — смотри!

“Видишь? Ты сделал это. Ты вклинился, в плелся. Ты появился, когда я была разочарована и озлоблена, когда мозги плавились от гнева, боли и обиды, ты пришел, как исцеление. Пробил брешь в стене, которую я выстроила, пробрался внутрь и забрал меня, ослабленную, умирающую и отогрел. Спас своей заботой. Каждый день понемногу, по капле, заполняя меня жизнью, заполняя собой. И я готова отдать себя в твои руки. Знаю, что не отпустишь, удержишь. Я люблю тебя. Видишь?”

Я не знают видит ли, но чувствую, как большое мужское тело колотит. Он нависает надо мной и его трясет, так же как и меня. Будто оба в горячке. Но это то, от чего не ищешь лекарства, то, чем наслаждаешься.

Он заполняет меня и это не только физическая наполненность, душа открывается и впускает в себя.

Держит в ладонях мое лицо, смотрит прямо в глаз. “Читай, там сердце все написало для тебя, только читай”.

Подается вперед, прижимаясь теснее и тоже пытается растворится во мне и… читает. По сбившемуся дыхание и сумасшедшей улыбке понимаю — видит, читает и понимает.

Всем нежности хватило? Очень на это надеюсь, потому что пора на взлет. Вдыхаем и…

Глава 32