Дай погадаю! или Балерина из замка Шарпентьер

– Были, – горячо закивали бабки. – Все трое за феерическими ублюдками! Каждая в свое время. Не нашлись они?

Я покачала головой.

– Найдутся, алкашки, – уверенно переглянулись бабки. – Им пропасть, как нам пообедать!

– Ваши слова да богу в уши, – обронила я, глядя им вслед.

А у ресторана я нос в нос столкнулась с гравером Носальским, похожим в утреннем туманце на худого прозрачного кальмара в сиреневой рубашке. Он, оглядываясь, подошел ко мне, поцеловал руку и сообщил:

– Люди – очень хрупкие существа. Вот тот же холод, да? А между планетами вакуум – ни подышать, ни погреться. А в воде утонуть хочется. Странно, что мы выжили и живем зачем-то... И есть постоянно хочется, и выпить, и любви... Странно...

Я стояла и слушала, пораженная... Мое наитие снова вибрировало, как струна.

– Знаешь, Свет, можешь не верить, но я по секрету скажу все-таки. – Носальский обнял меня за плечи и по-дружески чмокнул, как самый настоящий кальмар. – Тут неподалеку есть место силы или – дырка в землю. В общем, так... – Носальский лихорадочно поблуждал глазами и выудил из-за пазухи проволочную штукенцию, в которой я угадала простейшую биолокационную рамку, она в его руке начала быстро вертеться, пока не указала на меня.

– И что из этого следует? – устало пробормотала я.

– Ты можешь узнать свое будущее, – хохотнул гравер. – Я вот спросил и узнал. Только не спрашивай, что меня ожидает, хорошо? – поморщился он.

– А где эта дырка? – спросила я, перестав удивляться со вчерашнего дня.

– В подвале под рестораном «Ганнибал». Сходи, когда будет время. – И Носальский, махнув рукой, пошел по своим биолокационным делам.

Я занесла в комнату над рестораном чемодан, отдышалась и решила не откладывать дело в долгий ящик...

Обнаружив аварийную лампочку на входе в подвал, я перекрестилась и вошла, невольно вспомнив про маньяка, который топил в привокзальном туалете Дракина одиноких бабок, заходивших туда ночью по нужде. В подвале удушливо пахло мочой, а по стенам висели опутанные пыльной фольгой трубы в белых разводах.

– Разве тут зарядишься положительной энергией? – ворчала я. – Только такая наивная сволочь, как я, и могла поверить в это, – в сердцах пробормотала я и тут увидела, как низенькая дверь в углу подвала зашевелилась, и на меня оттуда посмотрел лысовато-седоватый добродушный фантом с красным лицом. Я вскрикнула и в ту же секунду описалась от страха, струйка мочи потекла меж моих ног на кирпичный пол.

Фантом удрученно вздохнул, глядя мне на ноги, потом кашлянул и смачно выругался, а я поняла, что передо мной обыкновенный «сантехникус вульгарис». Манипулируя гаечным ключом, он вдумчиво чинил бачок старого унитаза.

– Ты кто? – спросил он, не отвлекаясь от работы. – Если проститутка, то имей в виду – это служебное помещение, так что выметайся отсюдова на фиг, мля...

– Меня тут нет, – согласилась я, не раздумывая, но все-таки решила спросить, уповая на чудо: – А вы случайно не знаете, где находятся две бывшие балерины Хвалынские?

– Знаю, конечно, как мне не знать, – сантехник снова беззлобно выругался.

– Где же? – воодушевилась я. – Двести рублей хотите?

– А вот в этом бачке. – Сантехник плутовски взглянул на бачок, поманив меня пальцем, и добавил: – По справедливости.

Под его хриплый смех я выскользнула из подвала на улицу и попала на служебный дворик ресторана, заросший бурьяном у забора. Он пахнул банальной смрадной помойкой.

– Ты поглупела, Света! – громко сказала я себе и вернулась в служебный подъезд.

Я поднялась наверх, чтобы попробовать уснуть на трех стульях, поставленных рядком в своем бывшем магическом кабинете. Какое-то время я дергалась от каждого шороха, боясь увидеть фантом колдуна Шульги, но, вероятно, вечный дед махнул на меня рукой и в это время спал где-нибудь на чердаке.

«Какой прок ему теперь меня пугать? Тем не менее мы славно пообщались... И не раз», – засыпая, думала я.

Мое ободранное ухо почти зажило.

Придет же такое в голову...

«Скажи мне, о чем ты мечтаешь, и я скажу, что ты за идиот» – так говаривал мой сосед Коля Пылинкин, пока не утонул.

Я приехала в Москву, чтобы трудиться гадалкой... Повальное обращение к оккультизму в наши дни – весьма смешное оправдание моей, не буду скрывать, алчности. Ведь магия – это абсолютная, многозначительная дремучесть. Вывод: из миллиона шансов я выбрала самый убогий, просто шанс-калеку. И что в итоге? Меня, предварительно излупив по носу тростью и ободрав уши, выгнал из негласного магического круга разгневанный фантом колдуна Шульги, заклеймив «меркантильной стервой». А я не стерва, отнюдь. Я заблудившаяся женщина, без жилья, между прочим, и с истрепанными нервами.

Я чихнула и чуть не упала со стульев, на которых дремала.

– Не жалей о том, что сделала, и положись на свою счастливую звезду, – словами из песни примирила я себя с этим миром и попыталась уснуть, хотя было почти семь часов утра, и какой уж тут сон.

А разбудил меня мой приятель Бениамин Баблосов, он исступленно тряс меня за плечо и дышал прямо в лицо чесноком.