Даймон

Тёмная улица, немые заборы, чернота за спящими окнами. Где-то там — группа АГ-2, «эскадрон смерти». Цыганская семья — значит, и взрослые, и дети?

— Насчёт «потом». Не могли бы вы, Алексей Николаевич, уточнить?

Наркотики да ещё «большой груз»? И куда этот «груз» после денется? Спросить? Или не стоит тигра за усы дёргать?

Тигр… Не тот ли, прячущийся рядом с обезьяной?

— Товарищ Север считает, что «потом» возможны два варианта. Первый — простой. Милицию попросту разгонят, как безнадёжно скомпрометированную. Надо же народ ублажить! Правда, Иван Иванович?

— Правда. Не слишком умно, всех разгонять не стоит, особенно специалистов. Новых учить очень долго.

Про Западноукраинскую Автономную всюду кричат. И про Крымскую Автономную, и даже про прошлогоднюю Юго-Восточную Украинскую. Баба Галамага потребовала отделения Харькова и Донбасса от проклятых «бендер» с последующим присоединением к «братской нации». Самое время Отечество спасать!

— Есть второй вариант, Иван Иванович. Он ещё проще. Ментов вы уже почистили, перестреляли самых продажных, с остальными и договориться можно. И знаете на чем? На ваших костях. На черта новой власти «эскадроны смерти»?

Вновь дрогнул шкаф. Не шеей — всем телом.

Кивать не стал, сразу ответил.

— Мы… Мы допускаем такое. У Семена… У товарища Севера есть конкретные соображение?

Хорошо, что темно! Алёша улыбнулся, хотел «конкретное» предложить.

Не успел.

— Извините, одну минуту.

Тот же — в маске чёрной, с выпирающим носом. Или другой, похожий, не разобрать. К дверце подбежал, подождал, пока окошко вниз опуститься.

Пошептал — прямо Ивану Ивановичу, страшному человеку, на ухо.

Сунул что-то небольшое, прямоугольное.

Сгинул.

Повернулся шкаф, руку протянул. В огромной ладони — цифровой фотоаппарат без футляра. Аккуратный, серебряного блеска, даже в темноте заметно.

— Справились. Желаете, Алексей Николаевич, на фотографии взглянуть? Маленькие, но разобрать сможете. Отчётность, так сказать. Или сперва коньячку — для бодрости?

Поглядел Алёша на цифровик, что там, представил…

* * *

— Да, Иван Иванович, отвезите… Пожалуйста, на Пушкинскую, где поворот. Там… Клуб «Черчилль»…

— Отвезём, не волнуйтесь, Алексей Николаевич. На вечернюю программу успеть желаете? Могу предложить кое-что поинтереснее. Ребята девочку прихватили — лет шестнадцати, свеженькую совсем. Ей уже все равно, лишняя пара часов ничего не решает. Наша небольшая, но приятная премия. Не хотите слегка отвлечься? Товарищу Северу об этом можно не докладывать.

Дорожка 3 — «Марш Трансвааль»

Автор и исполнитель — Олег Медведев.

(4`01).

Обаяние этой песни трудно объяснить. Не слишком понятные слова, ничем не примечательная музыка… Но как слушается! «Закрой же глаза, хмурый мой брат, этой круглой Земле все равно…»

Я хочу в темноте, в темноте, в темноте
Я хочу в темноте, в темноте припасть губами…

Алёша поглядел на экран, отвернулся. Лучше не видеть! Город, весь какой-то бурый, между крышами торчат шестерёнки, а над всем — дохлые рыбы парят по небу.

Тонкий мир стеной дождей
остаётся между нами

Вот и герой, бритый, с безумными глазами, из уголка рта — алая кровь ручейком.

Макабр!

Сходил в «Черчилль» называется. Кто же его знал? Группа «Theodor Bastard», последний писк, вся Сеть воем воет. Вот они, затейники, перед экраном — в банданах до самых бровей, словно античеченский спецназ. Стараются!

В пустоте, в пустоте,
В пустоте, в пустоте…

Не удержался Алексей — вновь на экран поглядел. Мамма миа! Буратино, друг детства! Отчего в паутине, в проводках, с отвисшей челюстью с зубами-иглами? Словно из могилы выкопали.

Вечность — ничто
Когда на пути дождя
Ляжет в ладонь
Тонкое лезвие сна

Лучше просто слушать. Музыка неплохая, странноватая, конечно. Вон, Женя увлеклась, уткнулась подбородком в сжатый кулак. И Хорсту, кажется, нравится. Замер, бокал с шампанским на весу держит.

В пустоте, в пустоте,
В пустоте, в пустоте…

И всем прочим, кто в зале, «Пустота» тоже по душе. Даже аплодировать стали не сразу, подождали, пока мысли улягутся. В самом деле неплохо. «Тонкий мир стеной дождей остаётся между нами…»

Не был Алёша знатоком современной музыки. Не был — и не стремился. Но о том, что «Theodor Bastard» приезжают, даже он узнал. Город афишками обклеен: всего один концерт, в клубе «Черчилль»… Как такое пропустить? И повод подходящий — Игоря-Хорста из Неотложки выписали. Почему бы не сходить?