Дайрен. Твоё потерянное счастье [СИ]

Дайрен присмотрелся к изящной птичке, выполненной из мифрила с декоративными вкраплениями золота, серебра и мелких драгоценных камней. Она сидела неподвижно на жердочке, немного наклонив головку, словно рассматривая того, кому она, похоже, предназначалась в подарок. Роскошный синий бант и небольшая карточка с золотым тиснением подтвердили догадку. Прочтя, Дайрен только досадливо вздохнул. Кое-кто от томных взглядов перешёл к более решительным действиям. Постояв минуту и поразмышляв, что делать с подарком, магистр подхватил клетку и решительным шагом вошёл в дом. Кстати, стоило ему прикоснуться к подарку, как птичка мигом ожила и запела милейшую песенку на эльфийском. О любви, конечно. О чём ещё она могла петь? Изысканный и дорогой презент от эльфийского принца с явным намёком. Дайрен, поставив клетку на стол, двинулся к небольшому книжному шкафу. Пару минут порывшись в нём, с довольным урчанием достал толстый фолиант, быстро перелистал несколько страниц и… Его улыбке мог бы позавидовать Ашесс.

* * *

Принц Лалиандрель, напевая себе под нос милую песенку о любви одного принца к очаровательному юноше, открыл дверь в свои апартаменты и, не успев сделать и шага, испуганно замер. Глаза Лали расширились от удивления, когда он заметил стоящую на изящном столике знакомую клетку с артефактной птичкой-певуньей. А рядом сидел внушительных размеров серебряный дракон, словно сотканный из тумана, и сверкал злобно изумрудными глазищами. Лали облегчённо выдохнул, когда до него дошло, что перед ним лишь иллюзия. На Элайне проживали когда-то два вида драконов. Чёрные были истреблены после ужасающего бунта, как угроза разумным, а Золотые едва не погибли в войне с людьми. Благо, сейчас они возродились.

Где-то чуть больше года назад на просторах Элайне появился Серебряный дракон. Откуда он взялся никто не мог сказать, но все были поражены его мощью и силой. Он неплохо гонял пиратов, топя и сжигая их корабли. Благодаря ему были перехвачены несколько караванов с запрещёнными артефактами. Законники были поражены, обнаружив среди них с десяток амулетов подчинения, довольно древних, так как такие изготавливали в ордене «Длани Элайна» больше сотни лет назад. Получается, что самого ордена давно нет, а вот гадости с ним связанные иногда выплывают на свет. Оба деда Лали, Тёмный и Светлый Владыки Империи Эрелон, всерьёз обеспокоены этим обстоятельством. Ведь получается, что у кого-то из разумных, видимо, имеется доступ к одному из тайников ордена.

Так вот, этот самый Серебряный дракон, появляясь то там, то сям, постоянно находит эти амулеты и уничтожает. Может, у него личная война с контрабандистами? В общем, его боятся злодеи и боготворят законники, а другие разумные просто восхищаются и желают узнать, как можно больше. Только так никто и не узнал, кто он и откуда. Сидящая перед Лали иллюзия была весьма похожа на картинки, которые печатали в газетах, когда писали о Серебряном драконе. У магистра Рея специфическое чувство юмора. Лали едва не потерял сознание от неожиданности, узрев такое злющее чудо у себя в комнате, не говоря уже о том, что посторонним вход в комнаты студентов запрещены, но некоторых преподавателей это, видимо, не касается.

− Понятно, − сокрушённо произнёс Лали, касаясь тонким пальчиком клетки, − дорогие подарки вредному магистру не по вкусу. Может, стоит поискать что-нибудь редкое?

Утром, за час до официальной побудки на разминку, Лали готов был убить магистра Рея. Этот… эта зеленоглазая сволочь испортила птичку! Принц едва инфаркт не получил, когда она заорала гномий гимн вместо милой любовной песенки. И, что самое гадкое, отключить её он не смог, как ни пытался. Когда он запустил в клетку подушкой, она окуталась мерцающим силовым коконом и продолжала орать как ни в чём ни бывало. В итоге принцу пришлось прослушать все пять куплетов. Лали даже попытался выставить клетку за дверь, но… Похоже, магистр Рей привязал артефакт к самой комнате и теперь убрать её никак не получится. Впрочем, поменяться комнатами тоже не вариант. Они привязаны к каждому студенту до самого конца обучения. Лали вздохнул и смирился с тем, что вставать ему теперь придётся на целый час раньше. А ещё ему пришлось отпаивать друзей-оборотней травяным чаем в столовой, потому как на них напал дикий приступ хохота, когда Лали в сердцах выругался на магистра, преподнёсшему ему такую пакость.