Дайте мне белые крылья (СИ)

— А кровь той ночью… То есть её исчезновение… Я теряла сознание будучи полностью в крови, но проснулась абсолютно чистой… Ваша работа? Или мадам Помфри?

— До того, как бы Вас заметила Поппи, всё давно бы высохло, — не давая прямого ответа, и всё-таки отвечая на вопрос, сказал зельевар.

— Спасибо, — прошептала ведьма, — поздравляю с победой.

Снейп вопросительно посмотрел на неё.

— Квиддич, — поддерживая зрительный контакт, пояснила девушка.

В глазах мелькнула какая-то искра и взгляд стал теплее.

— Вы изучили материал учебника?

— Осталась парочка глав, — Миона откинула голову на спинку кресла, позволяя себе расслабиться перед главным вопросом, — профессор…

Студентка выдержала паузу, обращая на себя внимание и оттягивая момент. Огонь слегка потрескивал, иногда осветляя самые отдаленные углы комнатушки. Бутылка, в которой хранилась жидкость, была опустошена на три четверти. Мужчина сидел в раскрепощенной позе, что свидетельствовало о том, что никакого дискомфорта он не испытывает и вполне открыт для диалога. Спину держит кресло, ноги широко расставлены, но согнуты в коленях, носки туфель смотрели в камин.

— Какова истинная цель этих занятий? — сердце забарабанило, как при марше отбивают ритм. Вопрос озвучен, теперь нужно ждать ответа, если он вообще последует. Во рту пересохло от волнения. Гермиона давно начала подозревать, что её готовят совершенно не к сдаче особенных экзаменов, что преподаватели скрыли настоящую цель. Во-первых, она прочитала книгу, которую взяла в библиотеке, там говорилось, что последний раз данный тест проводили тридцать лет назад, тогда же и признали его несостоятельность. Во-вторых, зельевар делал упор на трудные зелья, которые могут пригодиться при боевых действиях: всевозможные восстанавливающие, обезболивающие, целебные, и различные яды.

Северус шумно выдохнул и закрыл глаза. Герми ждала ответа с минуты на минуту, но голос мужчины так и не разорвал тишину. Только спустя несколько минут он кинул на гриффиндорку взгляд, полный грусти и боли, который также быстро был замаскирован, как и любые другие эмоции в течение всей его жизни. Раздался звук стекла — зельевар поставил стакан.

— На сегодня достаточно, — поднимаясь с кресла сообщил собеседник, — ступайте в свою комнату.

Девушка лежала пластом на кровати, бездумно глядя в потолок. Её опасения сегодня подтвердились. Она — чей-то план. Обида сменяла непонимание и наоборот, образуя неразрывный круг. Макгонагалл именно поэтому обращала на троицу особенное внимание, да и не только она! Дамблдор и Снейп тоже в этом списке! Именно поэтому она всё чаще оказывается рядом с ребятами, именно поэтому постоянно спрашивает про самочувствие. Но почему? Зачем? Кому это нужно? Что они все вообще хотят получить?! Эмоции создавали мощнейший шторм, среди которого балансировала маленькая деревянная лодочка — контроль над собой и влюбленность. Мерлин! Разумеется их готовят к войне с Темным Лордом, разумеется концентрируются только на троице. Они будут главными пешками в этой игре. Герми злилась на то, что не смогла всё распознать с самого начала. Да она успела влюбиться в грозу подземелий и человека, что готовит её стать жертвой войны!

— Мерлин, — сорвалось с губ, только эту мольбу никто не услышит. Звуковые волны могли бы отскочить от стен, но дальше их путь не мог продолжаться.

Тонкие пальцы закрыли глаза, в попытке устаканить мысли и успокоиться, но это давало мало смысла. Ещё и парни лежат на больничной койке, единственное, что утешало — лежали они вместе, значит, скучно им точно не будет. Мионе необходимо было лечь отдыхать, ибо следующим утром её ждёт привычная жизнь ученицы школы чародейства и волшебства. Вот только это никак не получалось. Мысли метались подобно птицам в клетке, где клеткой выступали границы разума. Вот бы можно было выкинуть мысли, чтобы те развивались где-то подальше от неё, возможно, получилось бы выспаться?

Девушка так и лежала с закрытыми глазами, пока не повернула голову в сторону окна. Солнце только начинало всходить, всё ещё прячась за горизонтом. Выспаться теперь точно не получится. Дабы дать организму хоть немного времени, Грейнджер повернулась на бок, пряча лицо в подушку. Усталость давала своё, через пятнадцать минут девушка мирно посапывала.

Утро далось тяжело: голову ломило, будто птички всю ночь бились о железную решётку, открывать глаза не было никакого желания. «Гермиона, ты староста» — сказала она сама себе, после чего сделала волевое действие — ноги коснулись холодного пола. Мысль о правильности действий мигом улетучилась. Но как бы там не было, сон казался прошедшей роскошью, которую уже не вернуть. Воспоминание о душе тоже не принесли прилива сил и энергии, только непрошенные мурашки и плохое настроение.

— Мерлин, — в очередной раз прошептала ведьма и направилась в ванную комнату.