Дайте мне белые крылья (СИ)

— Да, только саму причину, а не то, что он увидел в вашем сознании.

Собеседник кивнул и больше ничего не произносил, будто бы заканчивая диалог, что совсем не нравилось Мионе.

— Профессор, — резко начала она, заглушая своим голосом потрескивание огня, — что происходит?

— Я — явно не тот, кто должен Вам обо всём рассказать, мисс Грейнджер.

Остаток времени они провели в тишине и компании своей кружки с горячим чаем.

Котелок всё ещё дымил, хоть и не с такой интенсивность, как раньше. Профессор зачем-то достал стеклянный флакончик и набрал полученное зелье в него.

— Нужно его проверить? — надеясь на отрицательный ответ, спросила Герми.

— Да.

Взгляд полного непонимания и настороженности полетели в колдуна. Гермионе ещё на занятии не понравилась затея с саморанениями только ради зелья.

— Мисс Грейнджер, включите голову. Если ваши сокурсники решили опробовать самый глупый способ, то это не значит, что я требую того и от Вас.

— Я не до конца понимаю, сэр…

Северус нетерпеливо подошёл к книжной полке и достал старый переплет четвертого курса. Книга небрежно упала на деревянный стол, в ожидании своего часа. Девушка сразу догадалась, что есть ещё какой-то способ проверки данной жидкости, и теперь ей предстоит найти его благодаря этому источнику информации. Сам же мужчина прошёл к своему рабочему столу, громко стуча каблуком туфель, и принялся за проверку работ шестого курса Гриффиндора и Пуффендуя. Все зелья не были похожи на идеал, где-то оттенок был слабже положенного, где-то запах был совершенно отвратен или наоборот приторно сладким. По итогу, «превосходно», написанное тонким пером и ровным почерком, никто не получил. Внимание снова перешло на студентку, что сидела на первой паре и сосредоточенно переворачивала желтые странички. Карие глаза бегло анализировали содержимое старого пергамента, а первая пуговка блузки, которая находилась у горла, была расстегнута, благодаря чему открывался вид на хрупкие девичьи ключицы.

Через некоторое время ведьма резко подняла взгляд на мужчину. Оказывается, чтобы узнать качество зелья, требовалось всего лишь бросить в котел тертый двурог. Если зелье реагирует, словно масло на муку, то все выполнено верно. Если же зелье после проделанного резко темнеет, то нарушена какая-то из пропорций.

Рука девушки потянулась к баночке с двурогом, который всё это время лежал на каждой парте. Взяв маленькую щепотку, Миона занесла её над котелком. Считанные секунды и перемолотое вещество полетело вниз. Жидкость слегка забурлила и осталась того же оттенка, что и раньше.

Усмехнувшись, мужчина преодолел расстояние между ним и Гермионой, дабы посмотреть результат работы.

— Верно, — только и произнес тот, скрывая удовлетворение от прекрасно выполненной работы.

Гриффиндорка уже собралась уходить, как резко сменившийся на серьезную ноту голос остановил её.

— Мисс Грейнджер, останьтесь, — после чего профессор удалился в одну из комнат.

Кабинет оказался совершенно пустым, но как же здесь было уютно, по крайней мере Гермионе. Она совсем не подозревала чего от неё ещё хочет этот человек, но и волнения ситуация не вызывала, Герми решила довериться. Всё таки их уже много что связывало: дополнительные занятия, ситуация с ядом, ночные посиделки в больничном крыле и многое другое. Миона начала испытывать что-то трепетное к этому человеку. Волновалась о его самочувствие, волновалась перед каждой встречей. Конечно это чувство не было ей новым, всё-таки с Рональдом у них были в какой-то степени влюбленные взаимоотношения.

Снейп вернулся через 15 минут с флаконом бесцветной жидкости. Лицо его вновь не выражало эмоций, только бледные скулы изредко менялись под воздействием сжатых зубов.

— Не задавайте вопросов. Просто выполните что я попрошу от вас, — рука протянула склянку, — сегодня в полночь выпейте это.

— Сэр…

— Просто выпейте.

— А если я откажусь?

— Ваше право. И больше не рассказывайте родителям о себе и своей жизни. «Сегодня на ужин был чизкейк с малиной» — крайне интересная деталь, — передразнил он её строчку одного из писем для родителям; голос, словно ледяной клинок, пронзили слух.

Резкая смена с теплого общения на прежнее «преподаватель-ученица» ранило сердце.

— Вы свободны, выметайтесь, — сейчас же Снейп даже не смотрел на Гермиону, —

Она наспех сгребла все свои вещи и выбежала как можно скорее. Слези текли тонкой струйкой, щекоча подбородок.