Дайте мне меч, и я переверну мир! Том 1

Видимо он слишком устал, чтобы вдаваться в подробности.

Сэр Роджер, смерив меня уничтожающим взглядом, откланялся под предлогом, что сэр Артур дал ему исцеляющее зелье, которое он во время ужина принял, а после него нужно было обязательно поспать не менее трех часов.

Я был доволен исходом дела. Хотя победа далась мне скорее благодаря интуиции и сказочному везению, чем уму и сообразительности. Все могло бы сорваться в любой момент.

— Зря ты нагородил какой-то огород, сын мой, извиниться было бы гораздо проще и полезней, — вдруг с усмешкой изрек отец.

— Это, как посмотреть, — нагло заметил я.

Отпираться в данном случае было бессмысленно. Мы скрестились с отцом взглядами, и я понял, что несмотря ни на что он мной страшно доволен.

— Теперь он может заподозрить, что ты не совсем дурак, а вполне возможно — опасный враг, теперь он будет готов, — предостерег отец.

Глава 5

Я заснул, едва голова коснулась подушки. И вновь снилась мне златовласая девушка. Она целовала меня. Её мягкие губы опускались все ниже, и ниже… Я тонул в сладостной неге…

И вдруг меня потащило в явь. Ой, как не хотелось мне выходить из ее тепла.

— Эрик! — настырным будильником звенело в ушах. — Ну, Эрик!

— Отстань, — попытался отмахнуться я.

— Ай, больно же! — взвыл рыжий, кажется, я ему угодил по голове.

— Неужели уже утро? — сонно пробормотал я.

— Нет, еще ночь.

— Тогда какого лешего ты меня будишь, Фил?! — не открывая глаз, все еще надеясь вернуться в приятное сновидение, рявкнул я

— Прости, Эрик, — виновато зашептал Фил. — Мне очень нужна твоя помощь. Кроме тебя мне не к кому пойти.

Мне очень хотелось послать парнишку куда подальше и снова вернуться в объятья златовласки. Но я подавил в себе это желание. Проморгался, разлепляя заспанные глаза.

В свете светильника, который Рыжий держал в руке, Фил предстал во всей красе. Краше разве что в гроб кладут. На нем живого места не осталось. Весь в синяках и кровоподтеках, та рука, что не держала светильник, висела на привязи.

— Ну?!Говори! — потребовал я.

— Эрик, я знаю, тебе нельзя покидать замок. И я не стал бы просить… — смущенно глядя в пол, затараторил Фил. — Но моя мама… Я обещал ей помочь, а у меня сломана рука и я не справлюсь один. Днём-то я не могу, не отпустят меня. Только ночью и есть время. Пожалуйста, Эрик. Мы быстро: туда и обратно.

Думать здесь было нечего после таких слов. Мать — это дело святое.

— Куда деваться, — тяжелехонько вздохнул я, — пойдем.

Я быстро переоделся в тряпье простолюдина, которое мне принес Фил для маскировки. Тихонько напевая песенку водяного про жизнь мою жестянку, да ну её в болото, и что живу я, как поганка.

Фил удивлённо посмотрел на меня, но моего настроения он явно не разделял.

Идти по незнакомому ночному городу было тем еще удовольствием. Особенно когда мы спустились из более или менее освещенной его части в какие-то темные трущобы.

Нервы у меня что-то пошаливали. Мне навязчиво казалось, что нам кто-то дышит в затылок. И так курить хотелось — хоть умри.

Еще и Рыжий, мало того, что едва тащился, хромая на левую ногу, так еще и не затыкаясь трещал. Трещал не о безынтересном, но меня то и дело так и подмывало попросить его заткнуться. И прислушаться к звукам похожим на звук крадущихся шагов, которые сопровождали нас всю дорогу.

Из болтовни Фила оказалось, что он был незаконнорожденным сыном одного из лордов. Этот самый лорд попросил герцога Герберта — то есть моего отца, взять мальчишку в служки.

Я усмехнулся, заметив, что должность лорд мог бы попросить для своего отпрыска и получше.

Фил это мое мнение, как ни странно, ни то, чтобы не поддержал, а даже горячо оспорил. Мол, это и так большая честь для такого ублюдка, что сам лорд попросил за него, да и в замке служить — почетно.

Я между тем подметил, что, так как за Фила просил его отец — лорд, то мой отец, когда обещал его выгнать, если я не извинюсь перед Роджером, как пить дать, блефовал.

Мы подошли к покосившемуся одноэтажному домику, с прилегающим к нему неухоженным, заросшим сорняками участку, который был кое-как огорожен кривым, деревянным забором.

Калитка закрывалась на крючок. Фил просунул руку за забор и легко открыл его.

В одном из четырех окон домишка горел свет. Мы тихонько постучали в окно. Никто не отозвался и к нам не выглянул.

Мы переглянулись. Фил пожал плечами. Мы направились ко входу, решив, что, заметив нас в окне, хозяева сразу же откроют дверь.

По дороге я угодил в крапиву, кожу зажгло, я зашипел.

— Ты же знаешь, там все заросло жваркой, — хохотнул Фил.

— Мог бы и напомнить! — обижено буркнул я, что развеселило засранца еще больше.

Дверь в дом и вправду была уже приоткрыта, но на пороге нас никто почему-то не встречал. Мы удивленно переглянулись. Зашли в темную прихожку, а из неё уже шагнули в освещенную комнату.

Да так и замерли на пороге, щурясь после темноты на свет.

В бедно обставленной комнатке все было перевернуто вверх дном. Посредине на дощатом полу, в луже крови, неестественно запрокинув голову, лежала рыжеволосая женщина.

— Мама! — вскрикнул Фил, бросившись было к ней.