Дайте стройбату оружие

Под Вязьмой, Болдин и Лукин дров наломают таких, что потом историки и за сто лет не разберутся, кто виноват и что нужно было делать, а если и разберутся, то решат, что опять во всём были виноваты генералы – дураки и российские дороги.

Хорошо, что в июле-месяце, Тимошенко Болдина от расстрела уберёг. А то бы грохнули его за разгром Западного особого военного округа, вместе Павловым, в подвале Лубянки. Теперь Болдин потрудится на благо будущей демократической России. А вот Лукин трусоват для политических игр. Пока Сталина не убьют, он будет из себя верного сталиниста – ленинца изображать и ждать, когда Сталина застрелят или отравят. Но знает шельмец, как сделать, чтобы всем угодить и голову свою не потерять. Будет слушаться и Ставку и Болдина, который за ним присмотрит.

Жаль, что не додумался Крыса, вместо Лукина, протолкнуть на 19-ю армию генерала Власова. Тот бы всё сделал, как нужно. Ну ничего, даст бог, Власов с Мерецковым в другом месте, ради будущего неравенства и всеобщего не братства, послужат.

Ненаписанные страницы жизни генерала Болдина

Жизнь каждого человека моего поколения будет поделена на две половины: "ДО" и "ПОСЛЕ" войны. Если доживу до конца войны, наверное, напишу книгу воспоминаний.

Единственное, не будет в ней страниц, рассказывающих о том, что может опорочить и очернить память обо мне. А я хочу остаться в памяти потомков кристально-чистым и достойным подражания. Хотя любому ясно, что для того, чтобы простой деревенский пацан, в отличии от миллионов его сверстников, стал генералом, не может он остаться ни чистым, ни достойным. Иначе, затопчут его более зубастые ровесники в самом начале жизненного подъёма. И хотя много хорошего я в жизни делал, но здесь речь пойдет о том, что камнем лежит на моей совести. О том, что я никогда бы не доверил бумаге…

Не вдаваясь в детали, скажу одно, начало войны я встретил в генеральском звании, в должности заместителя командующего Западным особым военным округом.

Умолчу, за что меня, некогда – командующего Одесским округом, перевели с понижением в Минск.

Не могу ничего сказать о своем вкладе в повышение боевой готовности округа, потому, что рассматривал эту должность, как промежуточную ступень в своей карьере и старался всем нравиться.

Поэтому, к подчиненным был строг, как принципиальный и требовательный начальник, а для Москвы готовил бумаги, содержащие только то, что хотели читать в Генеральном штабе. Со своим начальником генералом Павловым никогда не пререкался, потому, что с начальством спорить, это как против ветра плевать.

Прикрывал перед Генштабом халатность командующего, тащил на себе часть его обязанностей и оберегал Павлова от внимания карательных органов.

В общем, повышали мы с командующим боевую готовность округа так, чтобы она, в случае необходимости, не оказалась высокой. Иначе, не поняли бы наших действий те люди, которые тащили нас вверх по служебной лестнице и рекомендовали на руководство военным округом. Как им всем угодить? Одни требовали сделать округ лучшим в Красной армии, а другие открыто заявляли, что в случае войны, противник должен пройти сквозь наши армии – с минимальными потерями и с максимальными трофеями, и что это наша главная задача, которая получит, в будущем, высокую оценку и принесёт нам благополучие.

Почти две недели перед началом войны, нами игнорировались приказы, шифрограммы и указания о приведении в повышенную готовность войск округа и введении в действие плана прикрытия границы. И даже когда пришла в округ последняя Директива № 1 от 21.06.41", предписывающая:

"…войскам… округов быть в полной боевой готовности встретить возможный внезапный удар немцев или их союзников…

а) в течении ночи на 22 июня 1941 года скрытно занять огневые точки укрепленных районов на государственной границе;

б) перед рассветом 22 июня 1941 года рассредоточить по полевым аэродромам всю авиацию, в том числе и войсковую, тщательно ее замаскировать;

в) все части привести в боевую готовность. Войска держать рассредоточенно и замаскированно;

г) противовоздушную оборону привести в боевую готовность без дополнительного подъема приписного состава. Подготовить все мероприятия по затемнению городов и объектов;

в округе не было принято требуемых мер. Враг должен был застать войска округа врасплох.

Вечером 21 июня мы с Павловым были в театре. Смотрели спектакль "Свадьба в Малиновке". Неожиданно в нашей ложе показался начальник разведотдела штаба Западного Особого военного округа полковник С. В. Блохин. Наклонившись к командующему генералу армии Д. Г. Павлову, он что-то тихо прошептал.

– Этого не может быть, – послышалось в ответ. Начальник разведотдела удалился.

– Чепуха какая-то, – вполголоса обратился ко мне Павлов. – Разведка сообщает, что на границе очень тревожно. Немецкие войска якобы приведены в полную боевую готовность и даже начали обстрел отдельных участков нашей границы.

После спектакля приехал домой. Звоню в штаб оперативному дежурному. Спрашиваю:

– Какие новости? Он отвечает:

– Пока никаких.