Даламар Темный

Она передала официальное письмо Портиосу, поручив его заботе тех, кто будет возвращаться. За прошедшие месяцы войны принц и принцесса постоянно переписывались и встречались, так что теперь они были друг для друга чем-то вроде родственников. Ни единого проблеска любви не сияло в глазах Портиоса, в сердце Эльханы тоже не было и намёка на глубокие чувства к родственнику. Они были детьми своих родителей. И если их сердца и горели, то это было пламя заботы о своём народе. И теперь, в конце войны, когда народы Кринна вновь объединялись между собой, эти двое тоже подумывали о том, что есть ли шанс у однажды разъединённого вновь соединиться? Может быть — тайно перешептывались принц и принцесса — может быть, мы сможем снова объединить два эльфийских народа в одно целое?

Глава 11

Даламар стоял у релингов судна Светлый Солинари. На исходе дня, когда солнце зависло за спиной, постепенно растворяясь в море, он смотрел на восток, наблюдая как корабль обходит Мыс Нордмаар. Жесткие ветра заполнили паруса и они гордо надувались подобно белоснежной лебединой груди. Около Светлого Солинари золотые паруса Яркого Солнца, судна Портиоса, заполнились и округлились. Шесть других судов шли позади, но эти два, Солинари и Солнце, шли рядом друг с другом, как бы не позволяя сопернику вырваться даже немного вперёд.

Мало чести, думал Даламар, что эльфы Сильванести возвращаются домой, ведомые своими дальними родственниками.

Хотя дело шло к лету и легкие ветерки с мыса несли всё усиливающиеся ароматы зеленеющих растений, здесь, в море, ветер был по-зимнему силён и жесток. Он иссушал кожу на лицах и постоянно выл в ушах, не останавливаясь ни днём, ни ночью.

Сильванести, некоторые из которых были моряками, но основная масса не имела никакого отношения к морю, не питали большой любви к этому ветру и постоянному гудению. Даламар же не имел претензий к погоде. Он приучился к песням природы, прожив несколько лет с K'гаталой; он знал теперь, как услышать то, что поют ветер и море. "Эльфы плывут домой," — пели они друг другу — "Эльфы плывут домой".

Он пошевелился, чтобы обернуться назад на запад, к местам, где он прожил столько времени, где продолжала жить K'гатала, которая не плакала, когда он уезжал и не прокляла его как предателя. Она поцеловала его, пожелала ему хорошо доехать и прошептала "возвращайся, когда сможешь", хотя у него не было даже мысли возвращаться сюда, даже если бы он и мог. Он почти обернулся, но всё-таки не стал смотреть на запад. Эта страница в его жизни была уже дописана и закончена. Теперь он возвращался домой и волнение пронизывало его тело как огонь.

Он не знал что осталось от Сильваноста, какие дома выстояли, какие нет. Он слышал рассказы, темные, мрачные и заполненные горем. Он слушал, задавал вопросы и, казалось, что никто не мог ясно сказать на что Земля Сильвана действительно была похожа в эти дни. Не важно, не важно. Он собирался лично увидеть всё и за эту привилегию заплатил тяжелой и грязной работой. Он работал грузчиком, загружая припасы на корабль в каждом порту, мыл палубу, ремонтировал канаты, перешивал ворохи одежды до тех пор, пока не стали кровоточить пальцы — и всё это чтоб наконец в качестве платы увидеть родную землю собственными глазами.

Он не задумывался, зачем он всё это добровольно делал, несмотря на то, что всё в нём большую часть его жизни восставало против несправедливого статуса слуги. Раньше он был скован цепями традиций и законов, которые держали крепче стали. Теперь же он не носил цепей. У него была теперь своя свобода, которой не обладал ни единый эльф на борту этого корабля, да и на всех других тоже. Он сделал выбор, который ни один эльф не осмелился бы сделать. И этот выбор был выбором его сердца.

Солнце почти зашло, проливая в последний раз над морем свой золотой свет. На западе показались луны, похожие на призраки самих себя в бледном свете заката. Мыс Нордмаар стал уменьшаться, оставаясь позади. Там ещё жили драконы, там ещё скрывались остатки Драконьей Армии. Их будет очень трудно окончательно истребить, говорил Портиос. "Так же трудно, как зелёных драконов, поселившихся в Лесах Сильванести". Лицо Портиоса, освещенное золотом закатного солнца, немного побледнело при этих словах. А кто не побледнеет, вспоминая о зелёных, которые разрушили не одно королевство? Последствия войны это не только уничтоженная торговля, разорённые города и легионы мертвых, чьи кости белели на солнце на Пыльных Равнинах, гнили в Халькистовых Горах и вмерзали в ледник Ледяной Стены. Последствия войны это ещё и рассеянные силы разбитых армий врага, смертных и драконов, которые продолжали терроризировать население и только ожидали другого лидера, который вновь сплотит их и поведет на новую войну.

Даламар перегнулся через перила, наблюдая за резвящимися в воде морскими котиками, чьи спины ярко сверкали в лучах закатного солнца. Некоторые говорили, что в море живут ещё кое-какие существа, которых моряки называют "морскими эльфами". Они ушли в море, чтобы таким образом пережить ужасы Катаклизма.