Далекая звезда

Но кроме этого была еще статья о кладбищах моряков на Тихоокеанском побережье – вульгарный, тошнотворно-приторный текст, выуженный из книги под названием «Офорты и акварели». В ней Ибакаче, совершенно некстати, где-то между рассказом о кладбище близ Jlac-Вентанас и другом, в окрестностях Вальпараисо, описывает вечер в безымянном поселке, пустынную площадь, на которой дрожат длинные колеблющиеся тени и виден силуэт молодого мужчины в темном плаще и большом, намотанном на шею шарфе, частично закрывающем лицо. Ибакаче разговаривает с неизвестным, а между ними пролегает запретная полоса, прямоугольник падающего от фонаря света, который ни один из них не осмеливается пересечь. Несмотря на разделяющее их расстояние, их голоса хорошо слышны. Время от времени незнакомец переходит на грубый жаргон, совсем не согласующийся с приятным тембром его голоса, но в основном собеседники выражаются вполне корректно. Требующая абсолютного уединения встреча заканчивается с появлением на площади влюбленной пары, сопровождаемой собакой. Беседа, прерванная лишь на мгновение, длящееся столько же, сколько длится вздох или взмах ресниц, завершилась, и Ибакаче остался один, опираясь на трость, размышлять о судьбе и ее странностях. В действительности встреча вполне могла быть нарушена и появлением пары карабинеров. Неизвестный растворился среди неухоженных кустов и теней на пустынной площади. Был ли это Видер? Или это просто видение посетило критика? Кто знает.

Годы, противоречивые известия, отсутствие новостей вопреки ожидаемому только способствовали взращиванию мифической фигуры Видера, укрепляли возникающие догадки и усиливали предположения. Отдельные энтузиасты разбегаются по миру с намерением отыскать его и если уж не заставить вернуться обратно в Чили, то хотя бы сфотографироваться подле него. Все напрасно. Следы Видера теряются в Южной Африке, Германии, Италии… После долгих странствий, которые кто-то, вероятно, назовет одно-, двух– или трехмесячной туристической поездкой, отправившиеся на его поиски молодые люди возвращаются опустошенными и без денег.

Отец Карлоса Видера, предположительно единственный, кто знал о месте нахождения неуловимого поэта, умер в 1990 году. Всеми забытая урна с его прахом покоится в одном из самых скромных уголков муниципального кладбища в Вальпараисо.

Мало-помалу в чилийские литературные круги проникает успокоительная в общем-то идея (времена меняются!) о том, что Карлос Видер тоже мертв.